Время великих реформ. Золотой век российского государства и права

Корфу довелось участвовать в подготовке практически всех документов, выходивших из Госсовета в 1830–1860-е гг. Он был ценен для травмированного событиями 1825 г., Польским восстанием и европейскими революциями Николая I своими взглядами на развитие России: путем постепенных реформ «без общих потрясений». «Это человек в наших правилах и смотрит на вещи с нашей точки зрения»[165], – говорил он о Модесте Андреевиче.

После смерти Сперанского в 1839 г. современники воспринимали Корфа как его преемника. Николай I советовал Модесту Андреевичу «оставаться верным» школе Сперанского и действовать «в духе и правилах покойного»[166]. Император не раз привлекал Корфа к составлению высочайших манифестов.

Государственного секретаря Корфа император назначает постоянным членом Государственного совета в 1843 г. В этой должности он принимал участие в работе различных гласных и негласных комиссий и комитетов. Наиболее важным из них был так называемый Комитет 2 апреля (Бутурлинский комитет)[167]. Образован он был в 1848 году в качестве ответа на революционные события в Европе. Фактически Николай I возложил на Корфа обязанности верховного цензора.

Николай I доверил Модесту Андреевичу наставничество своих детей. В частности, Корф читал им курс правоведения. Был он и преподавателем детей Александра II, в том числе и будущего императора Александра III, оказав значительное влияние на формирование их мировоззрения.

В 1849 г. М. А. Корф был назначен директором Императорской Публичной библиотеки. В то время это было малоизвестное учреждение, доступ в нее был ограничен, она влачила нищенское существование, число сотрудников и их профессиональный уровень явно не отвечали стоящим перед ней задачам. Корф сумел существенно поправить положение.

За 12 лет руководства Модест Андреевич добился того, что библиотека стала котироваться наравне с крупнейшими библиотеками Западной Европы. Принимая руководство, Корф поставил две цели: собрать все напечатанное о России на церковнославняском, русском и иностранных языках. Он сумел создать уникальное собрание, приобретя самые крупные коллекции старопечатных книг, церковно-славянских рукописей, а также народных картинок и изданий времен Петра Великого. Не менее уникальной оказалась и коллекция иностранных книг о России. Неслучайно император Александр II повелел «ту залу сей библиотеки, в коей помещается учрежденное по мысли его собрание всего напечатанного о России на иностранных языках, именовать залою барона Корфа»[168], а также разрешил повесить в этом зале портрет Модеста Андреевича.

Запрещая в качестве цензора проникновение вольного слова Герцена в Россию, в качестве директора библиотеки Корф внимательно следил за появлением изданий Герцена за границей и принимал живейшее участие в их приобретении для Императорской библиотеки. Корф очень тонко чувствовал время, ощущал приближение перемен и боялся, что удары, наносимые ему Герценом, могут повредить его положению при дворе Александра II[169].

Так или иначе, Корфом было приобретено достаточно полное собрание изданий «лондонского бунтовщика» и Вольной русской типографии. В «Отечественных записках» за 1854 г. (в отделе «Библиографические отрывки») он опубликовал ряд рецензий, написанных им самим или под его редакцией, о наиболее интересных книгах Императорской Публичной библиотеки.

Молва не раз прочила Корфу место министра просвещения, юстиции или финансов. Однако при Николае I он никаким министром не стал, формально возглавлял Госсовет и много сил отдавал этой работе, а затем делам библиотеки, плюс к этому фактически был нештатным биографом Николая Павловича Романова.

В 1861 г. уже при Александре II, Корф вернулся во Второе (законодательное) отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии в качестве руководителя и потому оставил пост директора библиотеки. Но до конца своей жизни он проявлял самый искренний интерес к этому самому любимому своему детищу и всячески помогал ее дальнейшему развитию.

Во Втором отделении, где ранее он сам под руководством Сперанского получил юридическое и управленческое образование, Модест Андреевич пробыл всего три года, однако за это время он принял активное участие в подготовке проектов земской, цензурной и университетской реформ. Будучи достойным последователем своего учителя, он выступал с вполне либеральных позиций.

В 1864 г. Корф возглавил департамент законов в Государственном совете. Так что продвижение по стопам своего великого учителя в качестве его преемника продолжилось. Здесь оно и завершилось в 1872 г., когда по состоянию здоровья Модест Андреевич подал в отставку. При этом он был пожалован в потомственное графское достоинство Российской империи.