Время великих реформ. Золотой век российского государства и права

Были созданы две институции: тайные комитеты и Второе отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии, которые подготовили Указ об обязанных крестьянах, развивавший идеи Указа Александра I о вольных хлебопашцах, а также Полное собрание и Свод законов Российской империи. Как ни крути, утверждение этих документов служит несомненным вкладом в развитие Российской империи.

Николай Павлович до конца своих дней не только гордился этими достижениями, но и стремился всячески их продвигать. Он неоднократно на различных дворянских собраниях призывал их участников дать волю крестьянам на основе Указа об обязанных крестьянах. В ответ он часто слышал, что делать этого нельзя, поскольку это потрясет основы государства.

Модернизированное российское законодательство без реформы судопроизводства и правоохранительной сферы деятельности явно зависло в воздухе и непосредственного влияния на правовую практику оказать не могло. Однако сам факт его появления вызвал к жизни отсутствовавшие до сих пор системообразующие сферы правовой деятельности – правовую науку и правовое образование. Право Российской империи как система деятельности приобрело необходимую полноту. Значительное количество молодых людей посвятили себя праву. О двух выдающихся представителях этого поколения правоведов – Неволине и Мейере – мы рассказали довольно подробно.

Вот здесь-то и постигла Николая I та самая оказия, которая случалась со многими правителями России и до, и после него, как бы они ни назывались. Заимствование западных институций, технологий или практик с сугубо прагматической целью чревато проникновением в российское общество тех социальных и политических отношений, порождением которых они стали. Пётр I хотел воспитать высококлассных мастеровых, а воспитал Державина и Пушкина[230]. Николай I хотел создать класс послушных винтиков государственной машины, а породил партию кадетов, которая не только далеко продвинула идеи правового государства, но и сыграла существенную роль в свержении самодержавия. Значительную часть этой партии как раз и составляли юристы – теоретики и практики, мыслители и политические деятели. В их числе В. Д. Набоков, С. А. Муромцев, Г. Ф. Шершеневич, В. А. Маклаков.

Короткий период оживления империи, включавший в себя удачные Персидскую и Турецкую войны 1826–1829 гг., закончился в 1830 году польским восстанием.

Стоит упомянуть, что весьма негативную роль в разжигании экстремистских настроений среди польской молодежи сыграл Н. Н. Новосильцев. Будучи доверенным лицом великого князя Константина Павловича вплоть до 1831 г., он был убежден в необходимости общеимперской интеграции Царства Польского и западных губерний России. В 1818 г. Николай Николаевич разработал проект «Учреждение наместничеств», выстраивавший стройную и единообразную систему администрирования всех имперских территорий. В 1823 г. Новосильцев возглавил комиссию, расследовавшую тайные организации студентов Виленского университета. Обнаруженная им строгость и даже жестокость вызвали ожесточение поляков. «…Он стал злым духом Царства Польского, и все несчастия, которые валились в эти годы на голову страны и лучших ее людей, вызывались, по большей части, Новосильцевым – его участием или инициативой»[231]. После польского восстания Новосильцев вернулся в Петербург, где был назначен членом Государственного совета[232].

Унитаристские идеи Новосильцева пришлись по душе Николаю I, и он, лишив Польское царство конституции, превратил его в заурядную провинцию.

Большой друг и товарищ Новосильцева по Негласному комитету Александра I Адам Чарторыйский, немало сделавший для объединения Польши в единое государство в рамках Российской империи, принял самое активное участие в польском восстании, а затем возглавил польское правительство в изгнании[233].

Если мятеж декабристов в значительной степени можно было списать на чересчур лояльное отношение Александра Павловича к тайным обществам[234], то Польское восстание, наоборот, во многом стало следствием их жесткого преследования. Как ни странно, но этот парадокс не особо смущал Николая. Изощренным размышлениям над реформированием системы управления столь разнообразной страной с целью учета особенностей ее территорий он предпочел по-армейски очевидное решение взять все рычаги управления на себя.