Время вестников: Законы заблуждений. Большая охота. Время вестников

Немногочисленные студенты косились на странного оборванца с веселым недоумением. На газонах чирикали воробьи, купаясь в пыли. Проехала оранжевая поливочная цистерна, выставив перед собой трепещущий радужный веер водяных брызг – с отвычки Казаков шарахнулся от нее, как черт от ладана. Гулко ударила полуденная пушка на петропавловском равелине. Пребывая в непонятном оцепенении и запинаясь на ровном асфальте, горячем, как пески Аравии, барон Серж де Шательро побрел вдоль Университетской набережной, мимо Кунсткамеры, на Невский через Дворцовый мост. На набережной было людно, на Дворцовом – всегдашняя пробка. Цифровое табло на здании Зоологического музея показывало полное время и дату: год 2005 от Р. Х., август, шестнадцатое, начало первого пополудни.

Старший лейтенант Казаков шел по своему времени. По родному городу.

И не узнавал его.

Зимний Дворец и Адмиралтейство щеголяли поразительно свежими красками. По-прежнему чистым золотом сверкал ангел на шпиле Петропавловки, летя навстречу адмиралтейскому кораблику, и на крыше здания Генштаба гордо вздымалась конная квадрига Ники-Победы. На закрытой для транспорта Дворцовой площади, как всегда, с веселыми воплями катались подростки-роллеры, в саду Адмиралтейства сидели парочки и мамы-бабушки выгуливали разновозрастных чад. Все было настолько привычным, настолько знакомым, что Казаков не сразу осознал причину возникшей вдруг острой подсознательной тревоги.

Александрийского столпа не было.

Медный всадник, верно, был на месте. Сергей видел его издалека, через Неву, однако и камень, и конь, и в особенности всадник выглядели как-то… иначе. Дойти и посмотреть отличие было бы делом пяти минут, но странное суеверие погнало Казакова прочь, к Казанскому собору. Дойдя до «Казани», он вздохнул было с облегчением – собор никуда не делся, стоял себе, и фонтан в сквере перед ним играл прозрачными струями, и неспешно вращался огромный глобус на доме компании «Зингер». Сергей поднялся по истертым ступенькам колоннады, уселся там, где любил сиживать с друзьями-хиппарями в годы бурной молодости. И только тогда заметил, что памятников Кутузову и Барклаю де Толли на их привычных местах – нет.

В перспективе канала Грибоедова виднелись знакомые с детства расписные купола Спаса-на-Крови. Пойманный за пуговицу опрятный старичок охотно объяснил диковатому молодому человеку, что собор сей именуется Храм Спасения-на-Водах («Ну как же, когда яхта государя императора попала в ужасную бурю, он и семья его спаслись единственно Божьим чудом…»), а канал, натурально, Екатерининским каналом («Ну что вы, сударь! Александр Сергеевич Грибоедов прожил отменно долго, прославился как блестящий дипломат, пробовал себя в качестве литератора, однако не преуспел… Его именем названа Дипломатическая Академия в Царском Селе, а канал, насколько мне известно, всегда назывался Екатерининским… Это? Шу́тите?! Невский проспект, конечно… но что с вами? Может быть, врача?..»)

Казаков был совсем плох. Пока словоохотливый старичок излагал историю о чудесном спасении на водах, до Сергея внезапно дошло, что из десяти проезжающих мимо автомобилей он может опознать марку дай бог одного-двух, да и то с изрядной натяжкой. Вот рядом с остановкой (павильон из поляризованного стекла, изящный, с компактным таксофоном внутри, дающий, в отличие от привычных Казакову, хорошую густую тень) притормозил автобус 7-го маршрута, марки «Святогор». Двухэтажный автобус.

– АО «Софари ва времени», – пробормотал Сергей цитату из читанного давным-давно Брэдбери. – Эффект бабочки…

– Что?..

Издав невнятный страдальческий стон, Казаков отпихнул искренне недоумевающего собеседника и бегом устремился через Невский, к вывеске со скандинавским драккаром и надписью «Компьютерное кафе Вальхалл». В общих чертах происшедшее с реальностью ему уже было ясно. Но лейтенант Казаков хотел знать подробности. И путь к этим подробностям бывшему компьютерному технику КБ Камова был совершенно ясен, даже с учетом изменившегося мира: в Великой Паутине можно найти ответ на любой вопрос.

* * *

– …Седьмую чашку «арабики» пьет. Аль, он точно ненормальный. Я краем глаза заглянула в монитор. Ты знаешь, что он с таким лицом листает в Глобалнете?

– Порнуху четыре икса?

– Не угадал. Учебник по всемирной истории под редакцией Игоря Божейко, 2000 г. Для старших классов.