Время воина (СИ)

— Бинго! — рассмеялся Никита. — Оказывается, ты хорошо знаешь итальянских актеров далекого прошлого.

— Признаться, с трудом вспомнила, — засмеялась в ответ Карина, отточенным движением закинув упрямые пряди за ухо. — Разговариваю с тобой, а сама не могу отделаться от мысли, что я уже видела тебя в детстве. Маме очень нравился этот актер, она могла бесконечно смотреть фильмы с его участием. Я даже цикл статей потом написала про итальянский кинематограф. Ну и как могла пройти мимо Джакетти?

— Поэтому белые розы…

— Иначе в таком обличье я бы тебя не признала… Вернее, догадалась бы, но позже, сидя в своем номере и ругая одного русского, не пришедшего на свидание. Твое истинное лицо, конечно, мне знакомо. Я хорошо изучила его по доступным фотографиям.

— Спасибо, Карина, — Никита убрал руку. Нельзя злоупотреблять доверием. — Твоя помощь как нельзя кстати. Теперь знаю, откуда ветер дует.

— Будь осторожен с этими… одержимыми, — поморщилась журналистка, имея в виду папскую инквизицию. — Если дать им волю — они вырежут половину планеты, руководствуясь принципом, что одаренность — Дар сатаны, а все мы являемся его греховным войском. Такие лозунги уже звучат давно. Наследство Торквемады, к сожалению, живет и процветает, отравляя умы тех, кто обделен такой возможностью.

Никита ее понимал. Искорка одаренности, которую девушка прятала, старательно создавая «белый шум», могла принести ей в будущем проблему. Рано или поздно Карина вернется в свою солнечную Италию, и кто сможет поручиться за ее жизнь, когда «воины света» обнаружат у девушки Дар? Даже связь с сыном Луиджи Гросси не спасет.

Она допила кофе, аккуратно промокнула салфеткой губы, чтобы не размазать помаду, и с легким вздохом произнесла:

— Мне пора. Провожать не надо, не хочу, чтобы нас видели вместе. Я больше за себя боюсь, чем за тебя, сеньор Джакетти, — в ее голосе проскользнула усмешка.

— Всего хорошего, Карина, — Никита помог девушке надеть шубку и снова сел за столик, провожая взглядом изящную фигурку журналистки.

Как только она вышла из кофейни, волхв прижал руку к левому уху, постучал по нему. Крохотная капелька бесцветной гарнитуры отозвалась голосом Фадеева:

— Объект наблюдаю. Что делать?

— Проследи до выхода из парка. Если она на машине — убедись, что спокойно в нее села. И жди нас на месте.

— Принял, — тут же откликнулся Семен.

Никита допил кофе, расплатился с официантом и неторопливо надел пальто, ожидая ответа от начальника охраны. Стоя на низеньком крылечке павильона, он огляделся по сторонам, выискивая оранжевые жилеты. Но Полозов и Слон уже деловито шли к нему от ротонды, закинув инструмент на плечо.

— Никита Анатольевич, а нам положено жалование за два часа работы? — поинтересовался Слон, по-детски шмыгая носом.

— Зачем слонам деньги? — задумчиво спросил Никита. — Тебя же и так хорошо кормят! А ты у несчастного управляющего Екатерингофки решил карманы вытрясти.

— Да я же с пониманием, хозяин! — Слон ухмыльнулся. — На такой должности не разбежишься с премией!

— Ладно, поехали домой, — услышав доклад Фадеева, что Карина села в свой красный «рено-соболь» и укатила восвояси, Никита зашагал по дорожке. — И не забудьте лопаты возле конторы оставить, а то управляющий переживать будет.

Мезень

Перелет из Петербурга в Ярославль, где планировалась первая промежуточная посадка для дозаправки, прошел спокойно. Трем пассажирам, зафрахтовавших частный борт «Аврора» — двухмоторный легкий самолет коммерческого класса на шесть посадочных мест — лететь было весьма комфортно. Никто не мешал досыпать после раннего подъема и поездки в аэропорт в мягких и удобных креслах. Темно-красные бархатные шторки, гармонировавшие с накидками на креслах, были задернуты, чтобы свет восходящего солнца не слепил глаза. Стюардесса, появившись в самом начале полета, разнесла бутылочки с минеральной водой, после этого не появлялась. Обед планировался после Ярославля, поэтому она и не волновалась, сидя в своем закутке. Надо будет — вызовут нажатием кнопки.

Отобедав приличным гуляшом и разнообразными салатами, Полозов со Слоном уселись рядышком и стали о чем-то вполголоса разговаривать, не мешая Никите, сосредоточившимся на полученной от Карины информации.

«Аврора» неутомимо молотила лопастями двигателей сахарную вату облаков, подсвеченных бледным кругом вставшего солнца. Краски зимнего северного неба были скупы, ограничиваясь свинцово-желтыми тонами. Никита смотрел в иллюминатор, размышляя о сложившейся ситуации, и с холодной отчетливостью сознавал, что его втягивают в опасную интригу. Там, где сталкиваются титаны, нет места слабым фигурам. А Никита трезво оценивал свои силы; он, по мнению Меньшиковых, должен был выступить в роли джокера в определенный момент. Возникал вопрос: а кто именно из Великих князей решил пойти на соглашение с опасным противником? Пока не появится хоть маленькая зацепка, указывающая на младшего брата Меньшиковых, нельзя исключать участия в заговоре своего тестя.