Время воина

Жрецы храма потрясенно глядели на рассеивающийся туман вокруг Алтаря, и проступающие сквозь него фигуры побратимов, так и не разжавших руки друг друга. Да, с небес не упал знак в виде громового раската, но черный камень открыл тропу в иную Явь, неведомую для хранителей и Патриархов, и увел кровников для сотворения ритуала, скрыв от чужих глаз. И вернул их обратно живыми и невредимыми.

— Почему Алатырь-камень допустил воина на тропу Яви? — недоуменно спросил жрец со шрамом.

— Непрост мальчишка, — обронил Мещерин. — Значит, прав был Назаров, когда утверждал, что его правнук еще удивит всех нас.

— Я слышал, что в каждом храме Перуна, где был Никита, происходили невероятные события, — задумчиво добавил Милодар Бежин, теребя бороду.

— То нам ведомо, — твердо произнес первый жрец и пристукнул посохом по каменному полу. — Перун выбирает по своему разумению того, кто однажды вдохнет новую жизнь в Орден. Если Назаров и есть тот самый избранник, у него будет трудная стезя.

— Мы поможем ему, — заявил Мещерин. — Пора вылезать из норы, в которую сами себя загнали.

Жрец со шрамом задумчиво покачал головой, но ничего не сказал. Его дело — хранить Алтарь, а напитывать свежей кровью чахнущий Орден — дело молодых и амбициозных. Может, этот юноша и возьмет на себя бремя власти, но скорее всего, он лишь заложит фундамент возрождения. Так виделось жрецу грядущее. Для появления Князя Ордена еще не пришло время. Патриархи поторопились с признанием нынешнего Князя, но разумнее будет промолчать, чтобы ошибка стала явной, иначе разум не воспримет правильные слова. А так — да, хотелось бы ошибиться в лучшую сторону.

Тем временем побратимы уже молча одевались. Никите никто ничего не говорил. И только когда молодой волхв накинул на себя куртку и забрал из плошки свои кольца с перстнем, он посмотрел на жрецов, ожидая ответа. Вперед выступил Патриарх Мещерин.

— Перун одобрил ваше побратимство, — сказал он с торжественными нотками в голосе. — А ты первый из ратников, кто миновал Врата через храмовый Алтарь.

— Я не знаю, что там было, — слукавил Никита. Ведь он хорошо помнил слова Патриарха Исаева, сказанные в «Гнезде», что жрецы храмов неохотно допускают воинов Ордена к тайнам пространственных перемещений. Возможно, Патриархи прибыли сюда именно по одной такой тропе с помощью телепорта. Но кто именно владеет этим Даром? Кто из трех мезенских старцев?

— Неважно, — Мещерин прикрыл глаза, прекрасно понимая осторожность Никиты. — Сегодня радостный день для вас, побратимов. Ступайте в лагерь и пируйте. Завтра с рассветом вас ждет дорога домой, в Мезень.

Никита с Олегом вышли на освещенную костром площадку — лиловые краски сумерек уже смешивались с чернильной темнотой небесного купола — и под присмотром жреца, который их встречал и задавал вопросы, забрали свое оружие. Кузьма стоически дожидался их, греясь возле жаровни.

— Как все прошло? — волнуясь, спросил он. — Здесь такое началось! Какое-то гудение в воздухе, в небе пазори[8] заиграли. А сам я прилично подзарядился.

Кузьма усмехнулся и щелчком пальца создал легкий водный вихрь, превратившийся в снежную осыпь, как во время начинающегося бурана.

— Не шали! — одернул его жрец, ждущий, когда гости покинут храм. — Не там свой Дар применяешь!

— Извини, отец, — поклонился Кузьма и знаком показал, что пора идти в лагерь, где их ждали соратники.

Ночное небо над холмами было усыпано жемчужинами звезд, рассыпавшимися в бледно-молочной реке от горизонта до горизонта. Потрескивал костер, обложенный двумя сухостойными лесинами, похрапывали ратники в спальных мешках. Сегодня никто не стоял на страже. Двойная защитная линия магических маячков была раскидана вокруг стоянки, и вдобавок к этому большой невидимый купол «сферы» надежно закрывал и спасал от мороза.

Никита осторожно потянул замок «молнии» вниз и вылез из мешка. Огляделся по сторонам и натянул на ноги берцы. Только потом неслышно встал, проверил надежность крепления плечевых ремней — не ослабли во время сна? — наличие пистолета в кобуре, надел куртку и балаклаву, настороженно прислушался, и только потом аккуратно пересек границу защитного купола. Проверил «амеб», невидимо летающих где-то неподалеку, не обнаружил признаков чужого вторжения, и лишь теперь зашагал в сторону храма.

Пройдя этот путь днем, ориентироваться Никите стало проще, да еще активировав умение «ночного зрения», не было никакого риска заблудиться в скудном ельнике, поросшем на склоне гривы. Только нужно ли оно ему, если и так Алтарь притягивал невидимым магнитом?

Перед входом в храм по-прежнему горел огонь в жаровнях. Ровное пламя освещало площадку, бросая блики на застывшие изломы скалистого холма, дверь была закрыта. Одинокая долговязая фигура в плаще неподвижно застыла меж двух огней, опираясь на массивный посох. Никита сразу решил, что жрец ждал именно его. Намеренно громко ступая по каменистой крошке, он подошел поближе, выйдя из чернильной темноты.

— Все-таки не утерпел, пришел, — усмехнулся жрец, поднимая голову.