Время волка (ЛП)

— Неприятная история для господ. Они там с литаврами и трубами призваны на военную службу, но до сих пор тварь играет с ними в прятки. Две безуспешных охоты в апреле, последняя из которых была только несколько дней назад, тридцатого, если я правильно помню. Хотя сегодняшняя охота скоро начнётся, никто не питает большой надежды. Тем временем, животное по-настоящему развивается в монстра – именно политическая афера. Вот! — он вытащил из папки страницы лондонского журнала. — Здесь написано – волк проглотил, не моргнув глазом, сто двадцати тысячную французскую армию мужчин и потом ещё артиллерийский корпус. Заграница смеётся над Францией, и наш король не готов радоваться такой иронии. Как бы то ни было, Вы составите мне хронологическую последовательность происшествий с января.

С этими словами граф пошёл к двери, которая вела в кабинет коллекции естественной истории. Томас подвинул стул. Всё же он не решался взять статью, а вместо этого достал этюдник и внимательно рассматривал вкладки с иллюстрациями, над которыми работал: лисица, гиена и шакал, портреты различных видов волков. «Многомесячная работа», — подумал он. — «И, все же, вероятно, всё напрасно, так как я должен закончить учебу раньше или позже, и сочетаться браком с Клер».

И ещё что-то другое парило в помещении. Он на мгновение предположил, что кроме запаха клея, воспринимает в кабинете бумагу и тушь, и ещё другой живой аромат: тропический дождь, шкурка и цветочный аромат экзотических растений. Он перелистывал остальные свои рисунки: эскизы оцелотов, пум и экзотических попугаев. Последним лежал документ, на котором в некоторых местах были стёрты чернила от того, что Томас часто брал его в руки, но который мог прочитать наизусть как молитву. Правила де Буффона:

«Мы должны представлять себе, что однажды человек просыпается и не узнаёт объекты, которые его окружают. Тогда он будет наблюдать и узнает порядок природы, потому что настоящий учёный пойдёт вперед. Он станет рассматривать животных и растения. Вначале он ничего не сможет различить, но всё-таки вскоре проведёт разделение: животные, растения, минералы. И потом он станет дальше находить разделение: животные воздуха, земли и воды и так далее. И это разделение природы мы должны принимать во внимание. Он – это порядок».

По крайней мере, здесь он должен признать правоту отца: у людей есть порядок, в котором король стоит над другими. Томас несколько секунд рассматривал прыгающие слова, потом пошёл твёрдым шагом к кабинету естественной истории. Здесь всё выглядело как передвижная комната страха, в которой владелец балагана химер показывает сшитые из кусков туши животных. Только на этих полках, действительно, существовали лишь набитые или законсервированные в прозрачной жидкости животные: змеи из областей Амазонки, разноцветные райские птицы и крокодилы, которые пялились на него стеклянными глазами.

— Монсеньор де Буффон?

Исследователь, который согнулся над чёрно-жёлтой препарированной тушкой лягушки, раздражённо на него взглянул.

— Что там ещё?

— Возьмите меня с собой в замок.

Де Буффон рассматривал его так, как будто бы он просил о том, чтобы съесть лягушку.

— Что вы думаете, кто вы такой? Врываетесь сюда и предъявляете такие требования!

Томас глубоко вдохнул воздух. Сейчас он приведёт хороший аргумент. «Который должен был обдумать раньше».

— Я буду вашим ассистентом, и как я думаю, приносящим пользу. Если бы вы предоставили мне список фактов, вы могли бы сосредоточиться в разговоре на действительно важных вопросах.

Де Буффон прищурил глаза.

— Вы самоотверженный молодой человек! Чтобы так заботиться о старом, забывчивом учителе? Я глубоко растроган!

Внутренне Томас не поддался на эти подковырки.

— Позвольте мне быть хотя бы рядом с этими данными, только на случай, который потребует подробностей. И когда происшествие настанет, тогда я, по меньшей мере, смогу позаботиться о том, чтобы карета была готова к вашему отъезду. Следовательно, вы в любом случае выиграете время.

Томас не мог сказать, что последует дальше – вспышка гнева или смех. Примечательно, что не было ни того, ни другого. Исследователь только сопел и снова вернулся к лягушке.