Время волков

Успел ли я уже привыкнуть к ощущению бессмертия, или самоубийство, во все времена считающееся некой особой смертью, вызывало во мне страх, или, быть может, я оказался просто трусом, понять я не мог. Сколько раз я шел на бой вслед за своим вождем, без тени сомнения, готовый отдать за него жизнь. Я отлично помню, что не испытывал тогда страха. Ведя в бой даков, я боялся не справиться с ролью вождя, боялся проиграть битву, погубить волков, но никогда не было во мне страха перед смертью. Что же случилось теперь? Откуда эти сомнения, малодушие? Или умереть смертному гораздо легче, чем обреченному на вечную жизнь?

Позорный и гнусный страх смерти вызвал во мне невероятный стыд. Там, за гранью бытия, мог стоять невидимый мне Бренн и смеяться над моей трусостью. Невидимый и свободный, он был теперь избавлен от власти преследующего меня кошмара. Так и я сделаю этот шаг навстречу свободе. Я нащупал артерию и резанул изо всех сил. Мгновенная боль, похожая на ожог, охватила шею. Я зажал липкую и горячую рану ладонью, перед глазами все плыло, но сознание еще держалось за реальность. .

Реальность так и не отпустила меня. Я корчился на земле, меня бил озноб, но вскоре прекратилось и это. Я лежал, смотрел в затянутое тучами небо и пытался осознать: я бессмертен, и даже сам не могу убить себя. Неужели никакая казнь не способна лишить меня жизни? Интересно, каким образом мне удастся выжить, если мне отрубят голову? Может быть, она вырастет заново? Или отрубленную голову можно приставить, и она прирастет? Собственно говоря, это вполне можно было проверить, но мне почему-то не захотелось. Вот если бы бессмертным был кто-нибудь другой, тогда, возможно, я бы и посмотрел.

Глава 6 Кийя, враг мой

Трапециевидный силуэт Храма Инкал уже давно маячил на горизонте, но прошло немало времени, прежде чем мы достигли его подножия. Теперь он возвышался над нами, заслоняя небо, вызывая трепет даже в черствых сердцах гадирцев.

Было в этой постройке что-то возвышенное и настолько величественное, что мы замерли на несколько мгновений в нерешительности. Я уже бывал раньше перед этим сооружением, когда в давнюю свою жизнь в качестве телохранителя Гелионы сопровождал ее в Храм Инкал. Тогда я еще не мог даже осознать всей его грандиозности и великолепия. Я воспринимал все, что превосходило мое понимание как некое божественное или магическое проявление. Теперь я понимал, что Храм этот построен людьми, его каменные плиты были идеально подогнаны без щелей и сколов, а поверхности четырех граней отполированы до блеска.

Антилльцы столпились перед входом в Храм, их было мало. Они не смогли бы даже окружить постройку. Наш отряд превосходил их численностью раза в три. После предыдущего сражения с антилльцами мы потеряли половину бойцов, и Икха даже хотел вернуться, но потом все же решил продолжать путь малыми силами, чтобы выполнить приказ Кассана. Но теперь, увидев малочисленность антилльских защитников, Икха был не только обрадован, но и удивлен. С их стороны было бы безрассудством попытаться вступить с нами в битву.

— Они вроде собрались с нами драться, — лениво зевнул Миль, разглядывая антилльцев.

— Какого демона притащился сюда ты, Миль, король неведомого племени, и приволок своих людей в эту проклятую землю? — спросил я стоящего со мной плечом к плечу богатыря.

— Нетрудно ответить, — ухмыльнулся Миль. — Только в битве можно почувствовать себя настоящим мужчиной, добыть себе славу, заслужить хвалу!

— А много ли славы можно стяжать, сражаясь против жалкой кучки людишек, сжавшихся от страха перед многочисленным противником?

Миль рассмеялся:

— Бешеный Пес, что я слышу?! Тебе стыдно убивать слабых?

— Нет, Миль. Но все реже в этой земле мне слышатся хвалебные песни.

— И тем не менее ты, как и все другие будешь сейчас сражаться, — уверенно заявил Миль.

Я кивнул, мне ли спорить с бывшим королем Иберии. В этот момент Икха закричал, призывая антилльцев сдаться и обещая помилование. Ответом послужила тишина. Звякнуло оружие, антилльцы выставили копья. Икха лишь пожал плечами. Обращаясь к нам, он сказал:

— Насколько мне известно, в этом Храме куча ценностей, постарайтесь не разрушить ничего. Но главной нашей добычей должна стать царица Антиллы. Только живая! Лучше ее упустить, чем убить. Гелиона нужна нам живой и невредимой. Всем ясно?

Мне, так даже очень. Живой, только живой! Иначе как я смогу воплотить свои планы мести?

Икха продолжил свою речь:

— Эта схватка может решить исход всей войны! Когда царица Антиллы окажется в плену, ее царство падет, словно обезглавленное животное. Итак, вы, мои герои, сейчас поставите последнюю точку в многолетней борьбе Гадира за свои земли. Перед нами всего несколько отчаявшихся антилльцев. Убьем их! Вперед!

Гадирцы двинулись к Храму, в нас полетели копья. Я поймал одно рукой (уроки Гресса не прошли даром), под восторженные крики змееголовых метнул его обратно в антилльцев.