Время Ворона. Перерождение (СИ)

   За последние два дня много чего успело произойти. Самое главное - это прибавление в нашем отряде в лице Сильфиры. Когда девушка пришла в себя, то выяснилось, что ни на одном из известных нам языков она не разговаривает. Когда Аксис попробовал заговорить с ней на эльфийском, она и вовсе повела себя неадекватно и попыталась накинутся на растерявшегося от столь неожиданного проявления агрессии эльфа. И не ясно чем бы все закончилось, если бы я не успел вовремя остановить разъяренную девушку, с эльфа сталось бы схватиться за оружие. Успокоившись, она переключила все свое внимание на меня. Вначале она пыталась общаться с помощь жестов, но успехом эта затея не увенчалась. Разочарованно вздохнув, Сильфира прекратила свои попытки, но затем что-то вспомнила и, прикрыв глаза, приложила свою руку к моему лбу. В тот момент я не почувствовал ничего необычного, разве, что рука у девушки была неестественно холодной. Примерно через минуту Сильфира заговорила вновь. Каково же было мое удивление когда я понял, что говорит она на русском языке, который я не не слышал уже бог знает сколько времени. Убедившись, что я ее понимаю, девушка радостно заулыбалась. Но тут же нахмурилась, когда увидела, что никому кроме меня ее слова по прежнему непонятны. Она снова прикоснулась к моему лбу, на этот раз процедура длилась несколько минут, но в итоге Сильфира заговорила уже на диалекте центральных провинций Империи. Меня даже немного задело, то с какой легкостью кто-то смог покопаться в моих мозгах и выудить оттуда необходимые знания. Но обижаться в тот момент было глупо. За несколько часов я узнал множество нового, жаль только, что информация эта не всегда была полезной. К примеру, ну зачем мне знать иерархическую структуру общества таллари (достаточно было сказать, что Сильфира является одной из представителей народа, который когда-то населял эти земли, это самое 'когда-то', видимо, было очень давно, раз уж о тех временах не сохранилось никаких упоминаний в людских летописях)? Зато я узнал о том, кто она такая, а так же то, что успел ей рассказать Вальдиг, пока пребывал в моем теле. Слушая Сильфиру, я даже на какое-то время забыл об остальных своих спутниках, а ведь терпению тех же наемников можно было бы позавидовать. Они в сложившейся ситуации понимали еще меньше меня, но свои вопросы смогли придержать до более подходящего времени. По большей части это была заслуга Франчески, которая, когда один из наемников все таки не выдержал и попытался было что-то спросить, так на него посмотрела, что тот немедленно отодвинул свое любопытство на второй план и, отвернувшись в сторону, принялся делать вид, что изучает окружающий ландшафт, и наш разговор его ни коим образом не волнует.

   Подходящее время для расспросов настало, когда Сильфиру снова начало клонить в сон от усталости. К этому моменту Франческа уже успела организовать остальных наемников, чтобы те начали обустраивать лагерь в некотором отдалении от храма, по скольку поняла, что мы уже вряд ли куда-то в ближайшее время оттуда уйдем.

   Вечером, сидя у костра, мы обсуждали наши дальнейшие планы. Нужно было решать каким образом будем выбираться из этой глуши. Самым очевидным решением было возвращаться обратно через топи, но желающих снова иметь дело с нежитью не было. Когда мы сунулись в эти проклятые земли в первый раз, то в отряде было тридцать четыре наемника плюс магесса и храмовники, а сейчас нас осталось всего девять, включая Сильфиру. Если не было способа вернуться назад, то логично было бы двигаться вперед, вот только никто понятия не имел, что же нас там ожидает. Может повезет, а может и нет. В этих краях нога человека не ступала уже очень давно, а может и вовсе никогда.