Время Ворона. Перерождение (СИ)

   Бестиалис снова взревел, и мне пришлось обратить на него все свое внимание. Его нужно уничтожить, вопрос в том, как это сделать. Удерживать из-за всех сил сопротивляющегося монстра становилось все сложнее, мой лоб покрылся испариной. Я поднял вверх вторую руку, представляя как сжимаю в кулаке шлем своего противника. Мне показалось, или металл действительно начал поддаваться? Еще сильнее сосредоточив свою волю, я у видел как на шлеме появились первые вмятины, раздался металлический треск, который тут же потонул в яростном реве монстра. Он выронил из рук меч и схватился за голову, пытаясь стянуть внезапно ставший таким тесным шлем. Но было уже поздно, снять шлем он сможет только вместе с собственной головой. Сжать, сдавить, сильнее, еще сильнее - это все чего я сейчас хотел. И у меня получилось, шлем треснул, но перед этим из его прорези выплеснулось приличное количество густой ярко-красной жижи, вперемешку с какими-то ошметками, смею надеяться, их потеря крайне негативно отразится на здоровье Бистиалиса. Обрадовавшись своему успеху, я отвлекся, ослабил хватку, и тело монстра рухнуло на мостовую. А вот дальше этот здоровяк, все больше и больше походивший на живой факел экзотического цвета, с изуродованной головой, которая моими стараниями уменьшилась в размерах минимум в два раза, нашел в себе силы и вложил их в последний прыжок. А прыгнул он, как можно догадаться, не куда-нибудь, а прямо на меня. И я испугался, впервые с начала нашего боя, действительно почувствовав приближение смерти. Я не хотел умирать, не хотел и точка. Зато я хотел, чтобы эта здоровая, закованная в железо туша, которая вот вот придавит меня и похоронит под собой, куда-нибудь исчезла. И желание мое исполнилось, ну почти исполнилось. С Бестиалисом произошло то же, что с тарелкой на борту 'Морской невесты', то же, что и с рукой одержимого в деревне, название которой я так и не выяснил. Он взорвался изнутри. Взорвался еще в прыжке, застежки на его кирасе лопнули и части доспехов вперемешку с разорванными внутренностями полетели в разные стороны, эпицентр взрыва, располагался в районе грудной клетки. Зеленый огонь мгновенно потух, это я успел заметить перед тем как меня с ног до головы обдало волной чего-то горячего и липкого. Рядом о камни мостовой ударилась передняя пластина его кирасы. Я попытался вытереть лицо руками, чтобы можно было открыть глаза, получилось у меня это не с первого раза.

   Вокруг стало подозрительно тихо, либо это я оглох, либо бой каким-то чудесным образом закончился. Наконец, открыв глаза и оглянувшись по сторонам, я увидел склонившуюся над Колином Сильфиру, недоуменно оглядывающихся по сторонам Ним и Франческу, правая половина лица которой было залита кровью, а еще приподнимающегося с земли Аксиса и огромное количество костей ровным слоем покрывающих все пространство вокруг. Похоже, мы справились и на этот раз.

Глава 11.

   Не смотря на то, что бой с Бестиалисом мы выиграли, чувствовал я себя отвратительно. И, поверьте, на то были вполне веские причины. Ну во-первых: я все еще с ног до головы был покрыт кровью и ошметками внутренностей побежденного монстра. И это были отнюдь не самые приятные ощущения в моей жизни. Я боюсь даже предположить, как сейчас выгляжу со стороны, хорошо, что поблизости нету зеркала. Но все и так было понятно по взглядам, которые на меня бросали остальные члены отряда. Ближе чем на три метра ко мне никто старался не подходить. Во-вторых: не обошлось без потерь, Клайд и Лартак погибли, Колин был серьезно ранен, и если бы не целительские способности Сильфиры, он бы уже наверняка скончался. Франческа и Ним, к счастью, отделались легкими ранениями. Аксис лишился своего драгоценного медальона, тот раскололся в момент, когда погиб последний из призрачных воинов, но сам эльф не пострадал хотя и был очень сильно расстроен по поводу своей утраты. С самого окончания боя он так молча и сидел на каменной брусчатке площади, уставившись в пустоту перед собой.

   Сильфира все еще колдовала над телом Колина, но это ни коем образом не значило, что можно было ожидать мгновенного его выздоровления, таллари сама призналась, что магия жизни всегда давалась ей тяжелее всего.

   Со смертью Бистиалиса с городом сразу же стали происходить значительные изменения. Тысячи призрачных нортов, в одночасье освободившиеся из плена, начали возносится к своду пещеры, и уже через несколько минут образовали там что-то вроде воронки. С каждой секундой все новые и новые светящиеся сгустки поднимались вверх с темных городских улиц и исчезали в призрачном водовороте. Зрелище завораживало, вот только в полной мере им насладится лично мне мешал отвратительный запах, об источнике которого не сложно было догадаться. Я с трудом сдерживал тошноту, ужасно хотелось немедленно смыть с себя эту гадость, но сделать это конечно же было негде.

  -Я так понимаю, идти он самостоятельно не сможет? - Поинтересовался я у Сильфиры, кивая в сторону Колина. Я и сам прекрасно знал ответ на свой вопрос, но все же хотел убедится, что нет смысла рассчитывать на чудо.