Время, вперед!

Советский Союз создал модель, обеспечившую массовое тиражирование элитарного образования, и этот опыт позднее с большим или меньшим успехом перенимали другие страны. В результате даже то, что считалось недостатком или специфической особенностью советской модели, на самом деле являлось как раз воплощением общего просветительского принципа. Прежде всего это относится к идеологической нагруженности образовательного процесса. На самом деле любой образовательный процесс нагружен идеологически, но обычно идеология скрыта и растворяется в общем потоке передачи знаний, тогда как в СССР идеологическое образование было открытым, рационально сконструированным и выделенным в самостоятельные дисциплины, что позволяло при желании учащемуся отстраниться от него и давало возможности для формирования навыков критического и оппозиционного мышления в гораздо большей степени, чем модели скрытой идеологической обработки, типичные для традиционных обществ или западных демократий. Проблема, однако, состояла в том, что навыки критической оценки идеологического дискурса, которые приобретал советский человек, тоже были ориентированы на одну-единственную (не доминировавшую, а именно единственную публичную) идеологию марксизма-ленинизма, которая бытовала в СССР. Это сделало советского человека беспомощным по отношению к другим формам идеологического воздействия. В свою очередь, последовавшее за распадом Союза и реставрацией капитализма наступление на «советские» принципы культурно-образовательной политики обернулось неизбежно наступлением на фундаментальные принципы рационализма и Просвещения и на базовые ценности европейской цивилизации, крайним практическим воплощением которых и был СССР.

© Кагарлицкий Б., 2013

II. Политика культуры

Ирина Глущенко. Солдат как читатель. исследование читательских интересов красноармейцев в 1920 г. [87]

В 1920 г. Просветительный отдел Политического управления Реввоенсовета (ПУР) провел одно весьма любопытное исследование. ПУР захотел узнать, что читают красноармейцы. Материалы этого исследования хранятся в фонде № 2130 РГАЛИ: «Собрание анкет по изучению читательских интересов красноармейцев». Архив состоит из инструкции Просветительного отдела по проведению опроса (он называется «опыт»); заметок библиотекарей и инструкторов о проведении опроса, самих анкет, датированных 1920 г., таблиц со статистическими подсчетами анкетных сведений и итогового документа в виде брошюры «Массовый читатель и книга», изданной в 1925 г., где обобщаются и анализируются результаты опроса. Официальные документы представляют собой машинописные копии, записки библиотекарей – листки, заполненные чернилами, анкеты красноармейцев – большие листы пергамента, на которых они часто пишут простым или цветным карандашом, что иногда затрудняет чтение.

Еще идет Гражданская война. Однако в некоторых районах военных действий уже нет, а части не расформированы. По приказу Л. Д. Троцкого возникают так называемые трудовые армии. Они участвуют в восстановлении народного хозяйства: «К вопросу о применении армии для трудовых задач, который получил у нас огромное принципиальное значение, мы подошли эмпирическим путем, отнюдь не на основании теоретических соображений. На некоторых окраинах Советской России обстановка сложилась так, что значительные военные силы оставались на неопределенный срок свободными от боевого применения. Перебросить их на другие, активные фронты, особенно зимой, было трудно вследствие расстройства железнодорожного транспорта»[88], – писал Троцкий.

Библиотечное отделение Агитпропотдела ПУРа собиралось, во-первых, изучить читательские интересы красноармейских масс периода Гражданской войны, а во-вторых, проверить качественную ценность литературы, которая имелась в то время в библиотеках или отправлена была в части[89].

Организаторы опроса опирались на работу, проделанную в 1891 г. Комитетом грамотности, который впервые предпринял попытку изучения читательских интересов широких масс. Комитет грамотности тогда составил анкетные листы и разослал их учителям, сельским священникам, библиотекарям. Исследователи пытались выяснить условия жизни местного населения: чем занимаются, работают ли на фабриках, ходят ли в отхожий промысел и т. д., кто читает книги из библиотеки, не берут ли, кроме данной библиотеки, еще у кого-нибудь для чтения книги, собираются ли крестьяне и ученики слушать читающих[90].