Время желаний. Другая история Жасмин

— Пусть я пока не могу вызывать любовь, зато страх и уважение — сколько угодно, — раздраженно бросил Джафар. — Сила тигра — ничто по сравнению с магией, которой я владею. И тебе лучше не забывать об этом.

Жасмин что-то шепнула Радже на ухо, поглаживая его шею. Левая бровь тигра была глубоко рассечена и сочилась кровью, за ухом набухала громадная шишка. Когда после нескольких неудачных попыток он наконец поднялся, его шатало из стороны в сторону.

Джинн сочувственно покачал головой.

— Ты чудовище, Джафар, — прошипела Жасмин.

— Ты даже не представляешь, принцесса, до какой степени, — прошипел в ответ тот.

После чего он растянул тонкие губы в холодной улыбке, никак не отразившейся в его взгляде, и, широко всплеснув руками, повернулся к джинну.

— Впрочем, первоначально я направлялся сюда с гораздо более приятной целью. Джинн, я желаю, чтобы ты сотворил для моей стыдливой невесты самое великолепное свадебное платье, какого еще не видел свет! Я хочу, чтобы в тот день, когда мы соединим наши судьбы, весь мир взирал на нас с восторгом и изумлением.

— Я думал, это будет скромная, приватная церемония, — сухо заметил джинн.

Джафар пропустил его слова мимо ушей.

— Что ж… оставляю вас вдвоем. Знаете, плохая примета видеть невесту в свадебном платье до начала обряда, и все такое… — Он помахал рукой и с важным видом зашагал прочь из комнаты, мерно постукивая по полу своим черным посохом. Двери хлопнули за его спиной и тут же сами собой заперлись, запечатанные магией.

Раджа снова тоскливо мяукнул.

Жасмин уставилась на джинна.

В один миг тот вдруг оказался в наряде портного и, зажав губами булавки, с деловитым видом приготовился измерять ее мерной лентой, но замешкался.

— Гм… может, ты и так уже знаешь свои мерки? — неуверенно спросил он.

Это оказалось последней каплей.

— Как ты можешь это делать? — вопросила Жасмин, сама едва не срываясь на крик. Истерика, которая нарастала в ней всю последнюю неделю, теперь грозила прорваться наружу, накрыв ее с головой. Она вскочила с того места, где ласкала Раджу, и принялась нервно расхаживать туда-сюда, стараясь не взорваться. Сложив на груди трясущиеся руки, она изо всех сил пыталась совладать с собой.

Джинн с извиняющимся видом пожал плечами.

— У него лампа. У него власть. Я должен делать то, что он хочет. Поэтому я и спрашиваю его: «Каковы будут твои пожелания, Хозяин?» Или ты это упустила?

— Ты сделал худшего из людей самым могущественным чародеем в мире! Он же сумасшедший! Аграба обречена! А мне придется выйти за него замуж! А тебе все равно, да?

— И вовсе не все равно. Думаешь, меня это не угнетает? Знаешь, я готов согласиться, что для маленькой избалованной принцессы ты не так уж плоха, и я готов признать, что твой город в двух шагах от того, чтобы превратиться в самый мрачный тиранический кошмар. Но — и пожалуйста, прими это во внимание, — я должен исполнять то, что он велит.

Жасмин уже открыла рот, чтобы что-то сказать, но джинн ее не слушал. Он с мечтательным видом вперился в пространство, погрузившись в далекие воспоминания.

— Вот как-то раз был у меня хозяин. Просто чудный парень. Он пожелал… знаешь, что он пожелал? Отару овец побольше и дом. Он жил в шалаше, а хотел иметь дом. Ну, я дал ему дом. И овец. И жену — которая, должен добавить, с большой охотой пошла за парня с большой отарой. И никаких законов магии нарушать не пришлось, мне следовало просто найти ее. Итого три славных маленьких желания — и он был счастлив отпустить меня с миром. Вот бы у всех были такие скромные запросы.

— Прекрати! — не выдержав, завизжала Жасмин. — Избавь меня от твоих вечных шуточек и сказочек! Ведь речь идет о моей жизни… и жизни Раджи, и жизни каждого человека в Аграбе, а для тебя это всего лишь очередная забава! Как же тебе не стыдно!

— Это мне должно быть стыдно? — пророкотал джинн.

Синий дым заклубился, и джинн внезапно вырос в размерах, нависая над ней, как гора. Жасмин замерла, стараясь не показывать страха. Комната наполнилась темными тучами, в которых засверкали грозовые молнии.

— Мне кажется, вы не очень внимательно вникли во все обстоятельства, Ваше Высочество. Я — пленник. Я — живое, мыслящее создание, наделенное чувствами, оказался в ловушке внутри этой лампы и провел в ней десять тысяч лет. И выпустили меня из нее лишь затем, чтобы вы, люди, приказывали мне исполнять ваши алчные, безумные желания. И кому, по-твоему, надлежит стыдиться? Интересно, как долго смогла бы ты сохранять здравый рассудок в подобных обстоятельствах?

Жасмин никогда не думала об этом с такой точки зрения. Джинны были для нее просто… волшебными существами, пойманными в лампы, от которых можно было требовать исполнения желаний. Она никогда не видела в них людей. В тех сказках и легендах, которые она слышала, о них не говорилось как о людях. Они просто исполняли то, что им велели.

Но джинн еще не закончил.