Время жестоких чудес (СИ)

Потому, как в Ордене, неожиданно, началась настоящая охота на ведьм! После гибели Энакина Скайуокера казалось, что забурливший было, тихий джедайский омут окончательно успокоился: Группировки джедаев власть и влияние в Совете переделили, ситхов ликвидировали — сам Орден, чуть ли не прямую возможность управлять Республикой получил, сильно «подвинув» Сенат и исполнительную власть в центре и на местах. И вдруг, на тебе! — господа из Совета, явно не от большого ума, начали проводить «проверки на вшивость» среди тех джедаев, кто ранее воевал на фронте. Сила! — ну как, скажите, принимать участие в боевых действиях, и не дать при этом Тьме ни разу себя не коснуться? Кого-то отправили в глушь, «на покаяние», кому то просто нашли занятие в тылу, подальше от армии и флота. — А кто-то и вовсе угодил под раздачу: по слухам, несколько человек, проходивших подобную проверку, там просто исчезли бесследно — слухи об их судьбе были один мрачнее другого. Относительно этих слухов: кое-кто, не став дожидаться, когда за ним придут так же, как за Скайуокером, попросту кинулся в бега — они то и стали разносчиками этих известий. Общее число сбежавших от гонений джедаев, приблизительно, оценивалось в пару сотен. Многие из этих беглецов осели среди моих, теперь уже — моих, а не дядиных Аколитов: уцелевшие темные джедаи признали таки мою власть. Одного из этих беглецов я помнил хорошо — Антиннис Тремейн тоже не прошел джедайскую проверку. Как я понял, бывший пленник Конфедерации показал собратьям «невосторженный образ мыслей», прямо высказав наболевшее — как о порядках, царящих в Ордене, так и об отношении руководства к простым джедаям. Быстро попав в разряд «подозрительных», Тремейн не стал ожидать, когда его вызовут в Совет, на правеж — а предпочел уйти, не предупредив бывших теперь уже собратьев. Собственно, Антиннис стал моим самым ценным источником информации: умел человек докопаться до истины! Именно после его слов я понял, что возобновление войны, это вопрос даже не месяцев, а недель — как только на Корусанте получат подходящий повод. Что-то вроде подавления очередного мятежа на Бал'Демнике — который, кстати, организовали как раз посланцы Ордена. Или еще к чему прицепятся — ну, вон хотя бы к стычке у Кашиика, где корабли респов «успешно» обстреляли друг друга. На Кашиике как раз скрывался один из тех, кого новое руководство Ордена обвинило во всех смертных грехах — Квинлан Вос. Операция по его поимке закончилась полным провалом — киффар был крутым парнем! Но, поскольку корабль Воса ушел в сторону контролируемых нами территорий, сами понимаете, кого можно обвинить в его бегстве. — И плевать, что ни у меня, ни еще где-то на территории КНС, Квинлан Вос не объявлялся — кто там в Республике будет разбираться, по-настоящему?

Интерлюдия 18 Запах безумия

«Так пахнет безумие» — мысль, пришедшая в голову Мэйса Винду, совершенно не вязалась я тем, чем он сейчас занимался. Зато удивительно точно соответствовала тому, что творилось в галактике вообще, и в Республике в частности. Дочитав содержимое, магистр резко оттолкнул от себя датапад, который заскользил по гладкой поверхности обширного канцлерского рабочего стола, доставшемуся ему вместе с креслом, и этим кабинетом от прежнего владельца. Плоский гаджет доехал до самого края, и от падения на пол его удержал только чуть выступающий над уровнем столешницы бортик — не для таких ли случаев предназначенный? Впрочем, датапад, «упакованный» в оболочку из модифицированного транспаристила, без труда выдержал бы даже удар кувалдой. Или уцелел, если бы его положили бы под пресс, развивающий усилие в несколько тысяч тонн… ага, ребром поставив — такое и световым мечом не вдруг разрубишь. Рука сама, на ощупь, взяла с края стола — там датападов была еще целая стопка, — следующий гаджет. «Заряженный» уже совершенно другими сведениями, про иные дела: при всех его недостатках, Мес Амедда свою работу делал хорошо — на рабочий стол к Лорду-регенту попадала уже обработанная и рассортированная информация. Но, даже так, Мэйсу с большим трудом удавалось справляться с этим мутным потоком самых разных сведений. Оставлять на самотек ничего было нельзя — всякие пустяки секретариат и так отсеивал еще на стадии предварительной обработки: обычно отправлял для решения в нижестоящие инстанции. Самое хреновое, что вообще невозможно было сделать как в любимой джедайской присказке: «Отпустить ты их должен» — эти дела, они сами кого угодно за горло возьмут, и придушат лучше любого Форс Грипа, если их вообще не решать. Как ситх ухитрялся со всем этим разбираться, даже имея в помощниках двойника, который брал на себя рутинные дела? — а ведь все разбиралось и решалось, и вполне успешно! Все официальные дела и документы у Канцлера были в полном порядке: ни одна ревизия или проверочная сенатская комиссия не прикопается. — А ведь у Палпатина было не меньше и тайных дел, которые джедаи, пока, вообще ухватили только за кончики…