Время жестоких чудес (СИ)

Снаружи это выглядело так, как будто гигантскую сферу, которая захватила и сам Репликатор, и окружающий его «мусор» — и половину планеты заодно, заполнило сперва яркое сияние. Затем, в этом сиянии появились какие-то темные протуберанцы, тоже впрочем, не вырвавшиеся за пределы этой сферы. А потом сфера мгновенно разрушилась: Вспышка света внутри нее погасла, как гаснет разбившийся светильник. Не имея больше сдерживающего их барьера, черные протуберанцы вырвались наружу — не дотянувшись до ближайшего из моих кораблей: даже половину разделяющего нас расстояния не преодолев! Зато вся эта клубящаяся и беснующаяся чернота, подсвечиваемая меркнущими в глубине себя отблесками света, как гигантский спрут охватила планету, рядом с которой висел Репликатор. Потом это нечто, словно было втянуто куда-то в иной мир: тьма и клубящийся хаос исчезли, словно их и не было — А может, это наш собственный мир отторг нечто абсолютно чуждое ему. Ровный фон Силы, в котором присутствовало только далекое, затухающее эхо пережитого ужаса. Если бы не оставшаяся половина планеты, совершенно лишенная атмосферы, и бесстыдно показывающая расплавленные недра… — да и сам этот остаток сильно напомнил мне другой образ: кусок сахара, не полностью растворившийся в кипятке. Разве что кусок имел округлые очертания, да был не белого, а черного цвета, с тускло-красным, заметно светящимся даже в лучах местного солнца нутром…

Почему то хотелось одновременно смеяться и плакать. И сделать на радостях еще кучу разных глупостей — например: предложить руку и сердце Алирре. Вот эта мысль сразу вернула меня с небес на палубу «Черного Скимитара»: боюсь, что госпожа Тетсу моего искреннего порыва не оценит!

— Райден, ты как себя чувствуешь?

Не то, чтобы в голосе Далла слышалась озабоченность, но тон его вопроса был каким-то необычным.

— А что со мной может быть такого?

Отвечать вопросом на вопрос вообще-то не вежливо, только я вопроса Далла как-то не понимал…

— Ты на себя в зеркало глянь.

Гигантский обзорный экран, находившийся в адмиральской рубке, куда мы все благополучно переместились перед атакой, вполне себе зеркало заменял: надо было только отдать соответствующий приказ камерам внутреннего наблюдения. Ну, вот Пурпурный — его-то проще всех разглядеть в толпе: поскольку большая часть «народа» составляли именно его «тела». Вот Алирра — яркий цветок женственности и элегантности, среди общей мужской массы. Черт! — не насторожи меня вопрос друга, не поверил бы глазам: вместо замотанного работой и задавленного проклятым Репликатором полудохлого злого зомби, в зрачки голокамер смотрел вполне себе живехонький человек. Нет, седина из моих волос никуда не делась, и след от усталости на лице тоже — но вот само это лицо, уже не напоминало лицо какого-нибудь Кощея Бессмертного. Или, там, лорда ситхов из джедайских страшилок для непослушных юнлингов…

— Адмирал Борджин не совсем правильно выразился. Голокамеры этого тебе не покажут.

Голос Алирры оторвал меня от созерцания собственной физиономии, которая больше уже не была похожа на посмертную маску. В ответ на мой вопрошающий взгляд, чародейка продолжила, как ни в чем не бывало.

— Тут нужно через Силу на человека смотреть. Для этого зеркал еще не придумали.

— И, чего это во мне такого необычного?

— Знаешь, слышала я раньше, что находясь на Темной Стороне Силы, можно перейти на Светлую Сторону. До сих пор считала такие вещи сказкой: Стороны Силы не выбирают! — а начав путь от Света к Тьме, уже не останавливаются…

— Как видишь, можно. Страшновато только — потому как ты права: Стороны Силы не выбирают. — Просто сама Великая Сила ставит нас туда, куда считает нужным — оценивая наши поступки по-своему.

— Ты…

— Совершенно не чувствую себя «Светлым». Просто, как то вдруг дышать легче стало — причем не в физическом, а скорее в психологическом плане.

— Не знаю, просто раньше ты воспринимался в Силе как… ну, почти как лорд ситхов. А теперь, выглядишь даже «светлее», чем Главнокомандующий Тофен Вейн!

— Но, ведь не как джедай, не правда ли?

— Нууу, пожалуй, что и нет — до джедая тебе все же далековато!

— Вот и славно, а то у нас тут война скоро. А война — дело противное добродетели, путь обмана… не по джедайски будет, воевать-то!

Мои слова разрядили напряжение, повисшее было в рубке. Первой над моими словами начала смеяться Алирра, потом к ней присоединился я сам, и остальные…

* * *