Время жить. Книга первая: Поработители

— Нет. Что-то во мне изменилось за эти мирные тихие годы. Это глупо. Я знаю, что предпочел бы сохранить горючее или лекарства ради спасения жизни роженицы… или молодого парня, у которого впереди… А впрочем, черт его знает, что у него впереди! Но я, черт возьми, помню, как мне приходилось оперировать под обстрелом и почти в темноте, не имея в достатке даже бинтов! Тогда у меня умирало трое раненых из десяти, хотя двух из них я мог бы спасти! Да, я хочу оттянуть это время, как только могу! Проклятье! Через месяц я не смогу давать больным даже наркоз! И я, черт возьми, прихожу к вам, вам, человеку младше меня на двадцать лет, и требую, чтобы он сделал этот поганый выбор за меня!

— Подождите, — перебил его Урган. — Не корите себя. Я не обещаю невозможного, но я постараюсь помочь. Хотя бы с наркозом.

— Да нет, — врач устало потер виски ладонями. — Это я постарел. Укатали сивку крутые горки… Нет, я не собираюсь уходить в отставку. Простите, полковник. Это был момент слабости. Это пройдет.

— Постойте, — сказал Урган. — Раз вы уж пришли ко мне, давайте придем к какому-то решению. Я думаю, вы должны оперировать вашего больного. Хотя бы потому, что у него есть кто-то – родственники или друзья, которые везли его за тридцать километров, из самого Сарне. Давайте не выбирать, доктор. И пока есть возможность, делать все возможное. А потом и невозможное. Иначе, наверное, нельзя.

— Нельзя, — согласился врач. — А насчет невозможного… На фронте и не такое приходилось делать. Справимся. Только бы бомбы на голову больше не падали, мешают уж очень… Спасибо вам, полковник.

— Спасибо вам, — откликнулся Урган. — Вы хоть отдыхаете иногда?

— Как и вы, изредка. Но сейчас легче, намного легче. Вот десять дней назад, сразу после бомбежки, тогда было тяжело, да! А сейчас… Лишь бы только это похолодание поскорей закончилось. Иначе – жди целой эпидемии простуд и лихорадок.

— И верно, — спохватился Урган. — Знаете, вы мне напомнили. Надо ехать на завод, узнать, как у них идут дела с производством печек…

Выйдя наружу, Урган поежился от пронизывающе холодного ветра. Промозгло, сыро, а ведь до конца осени еще больше месяца. Чего же тогда ждать зимой? Вдруг пойдет снег? А он может принести кучу неприятностей – сильно затруднит курьерскую связь, а то и вовсе выдаст пришельцам все их убежища. Пусть здесь, в южной Граниде, на сорок первом градусе широты, снег выпадает обычно не больше двух-трех раз за зиму и тут же тает, но кто поручится, что как раз эта зима по закону подлости не окажется чрезвычайно холодной?

Впрочем, эта проблема – не сегодняшнего дня, да и повлиять на события здесь никак не возможно. И Урган прекратил беспокоиться о погоде и пошел к своему экипажу, который уже выкатили из гаража.

Кто сказал, что автомобиль не роскошь? Роскошь, де еще какая! Из-за нехватки бензина Урган ездил на старинном педальном самокате, позаимствованном у местного антиквара. Выглядел же этот самокат… Темно-вишневый лакированный кузов с массой позолоченных финтифлюшек, никелированные бамперы в виде клыков, вместо фар и габаритных огней – восьмигранные керосиновые фонари из цветного стекла. За рулем сам антиквар – огромный дядька в наглухо застегнутом кожаном пальто, очках-консервах и белой фуражке с наушниками. Позади, на педалях, — два дюжих парня с аэродромной обслуги авиабазы в синей парадной форме наземных частей ВВС. Совместными усилиями на хорошей дороге они разгоняли это чудо техники до скорости в сорок километров в час. В полуоткрытом салоне на широком диване с немного потертой красной плюшевой обивкой – сам Урган и майор Гечи Раро, а рядом с водителем – связист в обнимку с рацией. Впереди и сзади – охранники тире наблюдатели за воздушной обстановкой на велорикшах с ручными пулеметами. По бокам – два курьера из подразделения Лики Ранси на велосипедах, с короткими десантными автоматами, заброшенными за спину.

В кинокомедиях такое бы снимать, вот!…

Неделю назад, впервые сев в этот экипаж, Урган всерьез опасался, что пришельцы могут обратить внимание на его пышную свиту. Потом осмелел и перестал их бояться, хотя и требовал от шофера вбирать дороги, не проходящие через слишком уж открытые места.

Вот и сейчас, хотя от штаба до "завода", вернее, небольшой мастерской, где с полсотни рабочих трудились на вынесенных из развалин тракторного завода станках, по прямой было меньше двух километров, он предпочел дорогу более длинную, но зато почти целиком проходящую через небольшой парк.

Парк с его раскидистыми старыми деревьями, смыкающими свои кроны где-то в вышине, представлял собой хорошее укрытие. Там находился один из складов драгоценного горючего, а окраину парка использовал для занятий спецотряд истребителей танков.

Приказав остановить экипаж, Урган вышел и некоторое время смотрел, как истребители с громоздкими мухобойками скрытно выбирают позиции для стрельбы, имитируют выстрел, прячутся в укрытие, перезаряжают "мухобойки", занимают новую позицию…

Его заметили. Инструктор, проводящий занятия, прокричал команду, и весь отряд выстроился под деревьями у обочины дороги.