Время жить. Книга первая: Поработители

Собеско покорно зашагал в указанном направлении по узкому проходу между палатками, держась вслед за одинокой молодой женщиной с маленьким чемоданчиком. Он пытался встряхнуться, сбросить с себя оцепенение, но у него не получалось. Томительно долгое ожидание в медленно ползущей очереди, равнодушный удав за стойкой, неизвестность впереди – все это подействовало на него сильнее, чем он думал. А еще – тысячи людей вокруг с потухшими взглядами и осунувшимися лицами, гнетущая атмосфера подавленности и обреченности и просто прибивающая к земле аура всеобщего горя и опустошенности. И запах нечистот…

Так жить было нельзя. Но люди – жили.

Это было как засасывающая трясина, и Собеско плелся, не поднимая головы. Женщина впереди уже оторвалась от них шагов на двадцать.

И тут ее остановили. Двое рослых парней, вышедших из-за какой-то палатки. Первый что-то сказал ей, она коротко ответила, покачала головой и пошла дальше. Второй заступил ей дорогу.

— Не торопись, красавица, — услышал глумливый хохоток Собеско.

Первый грубо схватил ее за руку и потащил куда-то за палатки. Женщина упиралась, но сопротивлялась молча, только с мольбой оглядываясь по сторонам. Человек двадцать, наблюдавшие эту сцену, отводили глаза.

— Не выделывайся, сучка! — рявкнул первый. — Я сказал, пошли!

— Мы тебя не сильно задержим, подружка, — ухмыльнулся второй. — От тебя не убудет.

— Охолонь, паренек, — насмешливо посоветовал ему Собеско. — Оставьте девушку в покое. Вы ей не нравитесь.

— А ты кто такой? — первый даже выпустил руку молодой женщины. Он был на голову выше Собеско и в полтора раза шире. — Да я тебя…

За то время, пока он замахивался, можно было уснуть и снова проснуться. Собеско легко уклонился от летящего кулака и двинул парня в солнечное сплетение. Это было именно то, что надо. Проклятое оцепенение прошло. Жизнь продолжалась снова.

— Ах ты, сука! — второй набросился на Собеско сзади, но Даксель сбил его с ног подсечкой, а уже через секунду насильника оседлал Чирр Чолль, приставив к его шее неизвестно откуда взявшийся нож.

— Убери железку, мальчик, — раздался поблизости спокойный мужской голос.

Собеско обернулся, потирая кулак. Не совсем зажившие ребра ныли, но терпимо. Здоровяк корчился на земле, беззвучно разевая рот, как рыба, выброшенная на берег, а вокруг них стояла группа крепких парней в гранидской полевой военной форме. На бандитов они не были похожи. На старшем Собеско, присмотревшись, увидел генеральские погоны с металлической пластинкой в виде меча и четырехконечной звездочкой.

Молодая женщина уже что-то возбужденно рассказывала ему, показывая на Собеско.

— Ясно, — он мягко отстранил ее. — Этих – увести.

Он подошел к Собеско и не спеша оглядел его внимательными серо-стальными глазами.

— Я бригадный генерал Симо Койву, начальник милиции лагеря. Кто вы?

— Кен Собеско, капитан авиации. В соответствии с приказом штаба ВВС прибыл в Лешек, а оттуда командирован в Гордану. Прибыл сегодня на судне "Капитан Заман".

— Понятно. Вас кто отправлял из Лешека, капитан?

— Маршал Моностиу. Лично. И я по-прежнему остаюсь на службе, господин бригадный генерал.

— Считайте, что вы поступили в мое распоряжение, капитан. Вы зачисляетесь в милицию лагеря. Это больше, чем поддержание порядка, вам потом объяснят…

— Я не один, нас трое, — вставил в паузу Собеско.

— Да? Вы тоже военный? — бригадный генерал вопросительно посмотрел на Дакселя.

— Он баргандец, не понимает по-гранидски, — разъяснил Собеско.

— Вот как? Один – баргандец, второй – несовершеннолетний…

— У этого баргандца – Бронзовая Звезда за взорванный танк пришельцев, — жестко сказал Собеско. — А за парня я ручаюсь.

— Пусть так, — генерал принял решение. — Не будем разбивать команду. Лейтенант Ринки, проведите их в сто второй блок и введите в курс дела. Вы, капитан, назначаетесь там старшим. Можете иметь там отдельную клетушку, дополнительную пайку и все такое. Но если перегнете палку, сниму с должности. Ясно?

— Так точно!

Но говорил Собеско уже в спину стремительно удалявшемуся генералу. Вместе с ним исчезла и его свита, остались только женщина, прижимавшая к груди чемоданчик, и молодой парень в военной форме с лейтенантскими погонами, очевидно, Ринки.

Чирр Чолль засовывал в кожаный чехол свой нож, вернее, небольшой кинжал с узким лезвием.

— Откуда он у тебя? — спросил Собеско.

Чирр Чолль немного смутился.

— На часы выменял, у одного матроса, на корабле.

Собеско молчал, и Чирр Чолль пустился в объяснения.

— Вы, наверное, думаете, я зря это сделал? Часы, мол, золотые, старинные, да еще от отца, а нож этот самый простой, да? Просто отец мне всегда говорил, золото, деньги – все это по-настоящему мусор, а главный металл – это сталь… Вы меня не осуждаете?

— Осуждаю? — переспросил Собеско. — С чего бы? Это было твое решение, ты его принял, значит, был уверен, что поступаешь правильно. Не оправдывайся в своих поступках ни перед кем, кроме себя, понимаешь? И давай обсудим эту тему позднее, хорошо? Нам надо идти дальше.