Время жить. Книга первая: Поработители

Взгляды всех сидящих у костра были обращены к Билону. Все, как зачарованные, смотрели, как он медленно лезет во внутренний карман, не спеша разворачивает бумажный сверток и достает из него маленький целлофановый пакетик.

В пакетике оказался винтик. Всего-навсего маленький темно-серый винтик длиной около двух сантиметров, с обычной нарезкой, плоской широкой шляпкой с крестообразной прорезью и четырьмя полукруглыми выемками по краям шляпки.

Примерно полминуты все молча рассматривали находку. Наконец тишину нарушил Даг.

— Майди, ты говорил, что нашел его вчера, а почему не показал нам раньше?

— Приберегал секрет для меня, — попробовал пошутить Сентер. — Ждал, когда появится настоящий специалист.

— Понимаешь, — медленно проговорил Билон. — Я просто не знал, что мне с ним делать. Это же опять такая мелочь – ну подумаешь, винтик. Просто смешно принимать его как доказательство деятельности пришельцев. И кто поверит – тут даже нарезка в ту же сторону, что и у нас, и металл, наверно, такой же. А с другой стороны, будь он хоть сто раз обычный, откуда он там взялся? Никто же до меня на этот холм не лазил – помните, я вчера у всех допытывался. А он там лежал себе спокойно между камешков, даже запылиться особенно не успел! Вот куда его теперь заткнуть? Впрочем, кто его знает? Он, вроде бы, нестандартный, я проверял.

— Может, южно-заморский, — предположил Даг. Он, похоже, обиделся на Билона за то, что он не показал ему находку сразу. — У них стандарты, отличные от наших.

— Вряд ли, — авторитетно сказал Собеско. — Я за всю свою жизнь ихней техники понавидался. И винтов всяких тоже. Они такую мелочевку делать не очень любят, и получается у них всегда довольно грубо. Да и не бывает там у них таких прорезей крестом, да еще настолько аккуратных.

— Ты отправь его лучше в Гордану, — посоветовал геолог Кан. — Пусть там металл исследуют. Вдруг какой-нибудь неизвестный сплав или хотя бы нетипичный. Сейчас, говорят, ученые могут даже по пуле определить, на какой фабрике она была отлита и в каком году.

— Так то пуля, — скептически заметил Эргемар. — А тут… какой-то винтик. Его действительно лучше спрятать и не показывать, а то еще за дурака примут.

— Да как это – спрятать? — воспротивился Даг. — Это ведь экспонат! Уникальный.

— Ага, уникальный, — проворчал радист Оки. — Вот приедут ученые, вскроют корабль как консервную банку, таких экспонатов там с полтонны найдется, если не больше.

— Постой, постой, — вдруг спохватился Билон. — Подожди, не смешивай. Ведь если этот винтик действительно потеряли пришельцы, значит, они, выходит, сидят там внутри…

— А по ночам вылазят, — продолжил Сентер. — Вот чему это доказательство.

— А если они вылазят, почему они так не хотят нам показаться? — задумчиво спросил Даг. — Может, имеет смысл выставлять наблюдателей на ночь вместо камер?

Обсуждение новой проблемы грозило затянуться надолго, но было подавлено Хольном в самом зародыше.

— Ребята, хорош спорить. И так засиделись. Завтра с рассветом сворачиваем лагерь и немедленно вылетаем. А то еще опять придется раскладываться в самую жарынь…

Программа Хольна была хороша, но, как выяснилось, не слишком реалистична. Немедленно вылетать, не сделав кораблю пришельцев последнего визита, не захотел никто. И меньше всех – Вилам Сентер.

— Да как я могу просто так улететь отсюда, не повидав хотя бы одним глазком тот самый корабль, который грозит стать наибольшей сенсацией с тех пор, как Борбадур-Мореплаватель открыл Западный континент?! — эмоционально объяснял он изрядно недовольному Хольну. — И что скажут мне мои дети, которых у меня будет, как минимум, трое, когда узнают, что их папа провел целый вечер, ночь и пол-утра в каком-нибудь километре от этого корабля и так и не удосужился его потрогать, понюхать, я уже не говорю, чтобы принести на память кусочек?! Они скажут мне: "Ну и дурак же ты, папочка", и будут правы! Хольн, если ты не хочешь, чтобы мои собственные дети безнаказанно называли меня дураком, ты должен дать нам время!

Хольн не заставил себя долго уговаривать – он хорошо помнил, кто заведует снабжением его группы. Идея "прощального визита" вообще оказалась весьма популярной, и в результате к кораблю в конце концов отправилась целая делегация: Билон, Сентер, Эргемар с Собеско, Даг, Торкас, Кан и даже сам Хольн. В лагере остались только Оки, заявивший, что этого корабля он уже понавидался, и что он у него уже и так в печенках сидит, если не глубже, и зермандец Телшие, относящийся к пришельцам с полнейшим равнодушием.

— …Один, два, три… пять… восемь, — вслух считал начальник штаба. — Прямо настоящая экскурсия. И как нельзя кстати, не так ли?

— Дайте максимальное увеличение, — сухо распорядился Пээл. Вопрос был задан ему, но он не посчитал нужным отреагировать.

Но начальник штаба не унимался.

— Знаете, кажется, я уже начал узнавать их в лицо. Вон те двое, что идут впереди, появляются у нас дважды в сутки, а вот следующий… Что-то не припоминаю.