Время жить. Книга вторая: Непорабощенные

— Единовременные, — включился в разговор до этого молчавший интеллигентного вида молодой человек в черной рубашке. — Потом поддерживать ее – это не так сложно.

— Господа, господа, — снова послышался голос невидимого участника. — Все это частности, которые потом можно будет решить в рабочем порядке. Давайте договоримся о главном. Кто в деле? Вы, Граух, как инициатор, Труамн, Кхел, Саа?

Молодой, лысый и человек в черной рубашке согласно кивнули.

— Баарихт?

— Играю, — последний участник конференции согласно наклонил голову.

— Лиолз?

— Я пока воздержусь, — проворчал старик. — Может быть, присоединюсь попозже.

— Я тоже в деле, значит, нас шестеро. Как делим?

— Поровну, — сказал Граух. — И по три четверти пая для тех, кто присоединится до конца года.

— Полный пай, — предложил старик. — С условием равной доли расходов. Все равно, прибыли в ближайшие года два вы не увидите.

— Хорошо, — кивнул Граух. — Теперь управление. Предлагаю по одному директору от каждого из нас.

— Идет, — сказал лысый. — Ладно, руководишь ты, раз уж начал. Но вы согласитесь, ваше высочество, стать у нас почетным председателем? Для порядку.

— Я готов, — Кэноэ с интересом посмотрел на собеседников. — Но учтите, раз вы привлекаете меня к делу, я требую, чтобы меня по-настоящему держали в курсе. И хочу, чтобы вы не забывали: главная цель этого предприятия – не получение доходов, а улучшение условий жизни людей!

— Мы принимаем ваши условия, ваше высочество, — Граух с уважением наклонил голову. — Кстати, если наше предприятие завершится успехом, мы и в самом деле изменим жизнь в Старом Городе. У рабочих появится страховка, и они будут меньше зависеть от милости своих хозяев.

— Нужно прикинуть, кто еще может быть против, — проворчал лысый. — Однозначно – ростовщики…

— Это все – частности, — прервал его голос с погашенного экрана. — Я думаю, более предметный разговор можно будет повести, скажем, завтра, идет? Давайте дадим название нашему новому предприятию, чтобы символизировать его основание, и вернемся к своим текущим делам.

Около минуты стояла тишина.

— В нашей державе одна страховая компания уже есть, — вдруг сказал молодой. — Она так и называется – государственная. А мы назовем свою Императорской! "Императорская страховая компания". Вы не возражаете, ваше высочество?

Кэноэ, естественно, не возражал.

— А вы интересный человек, ваше высочество, — заметил Граух, когда экран связи погас и конференция завершилась. — С моими жильцами вы разговаривали на одном языке, с нами – совсем на другом. Вы умеете говорить с людьми именно так, чтобы к вам прислушивались. Наверное, вас этому учили?

— Учили? — удивленно переспросил Кэноэ. — Такому – определенно, нет. Мне кажется, все люди разные, и с каждым поэтому нужно говорить чуточку по-другому. Никогда об этом не задумывался…

Внезапно браслет на его руке издал несколько прерывистых писков.

— Увы, но мне надо возвращаться, — со вздохом сказал Кэноэ. — Скажу, мне было интересно общаться с вами и вашими… знакомыми. Раньше я редко встречал людей, подобных вам. В вас чувствуется уверенность в себе и совершенно не заметно страха. Интересно, вам придает силы ваша собственность?

— Скорее, привычка рассчитывать только на себя. А насчет собственности… Вы разрешите мне доставить вас на моем собственном гравикатере?

— Это будет весьма кстати. Кажется, мне надо здорово поторапливаться.

Еще бы не поторопиться, когда вызывает сам Император, пусть он и приходится родным дядей. Кэноэ шагал по коридорам Дворца, чувствуя нарастающий дискомфорт. Ему было жарко, церемониальный плащ так и норовил коварно обмотаться вокруг ног, парадная портупея была плохо подтянута и раздражающе звякала в такт его шагам. Однако хуже всего была неизвестность. Все семейные проблемы дядя решал, как правило, просто, по-родственному, и официальный вызов явно означал что-то необычное и, наверняка, неприятное. Очевидно, его вояж в 38-ю провинцию должен был повлечь за собой не простую нахлобучку, а нечто похуже.

Проклятый надзорник! Отомстил, все-таки! Кэноэ чувствовал, что боится неизбежного наказания. Ему было стыдно за этот страх, но он ничего не мог поделать с собой, что было особенно неприятно.

— Привет, Кэно!

Негромкий мелодичный голос – словно луч света в хмуром царстве пасмурных дум. Кээрт! Вернулась!?

— Привет, рад тебя видеть. Ты сегодня такая красивая.

Дежурный комплимент, но соответствующий истине. Как всегда.

— А ты – такой нарядный.

— Есть причина.

— О тебе так много говорят, — хитро прищурилась Кээрт. — Может, расскажешь? Или я тебя задерживаю?

— Пожалуй, нет.

Все равно, конкретного времени на аудиенцию ему не назначили, а ждать придется в любом случае.

— Итак, все случилось позавчера утром, — начал он, — увлекая Кээрт в боковой коридорчик, где их никто не должен был побеспокоить. — За завтраком моя мама заметила, что наша повариха Нриант сама не своя…