Время жить. Книга вторая: Непорабощенные

— Боюсь, я не совсем понимаю вас, — сухо сказал Дагир Мелливан, генеральный директор банка "Северо-восток". — На что вы хотите претендовать?

— Мы не претендуем, — наставительно сказал Буремен. — Мы уведомляем. Ваш банк теперь принадлежит нам, господин Мелливан. Усекли? Или еще раз показать вам документы?

— Не надо, — вздохнул Мелливан. — Но что вы хотите от меня? Раз контрольный пакет акций у вас, объявляйте о созыве внеочередного собрания, собирайте акционеров и заявляйте перед ними о своих правах. Назначайте, если угодно, новое правление, оно и поставит передо мной новые задачи.

— Вы что, непонятливый? — с угрозой спросил Буремен. — Какое такое собрание? Мы – новые хозяева банка, не ясно? Вот председатель фонда "Возрождение", я – его заместитель. Какого черта вы еще виляете?! Вы же самый обычный наемный работник, какое вам дело до того, кто вам приказывает?! Сейчас не время проявлять верность старому собственнику!

— Послушайте, — взмолился Мелливан. — Господин Вайкел, вы же финансист, объясните же ему! Так дела не делаются! Есть свой порядок…

— Увы, господин Мелливан, — Тейно Вайкел жестом циркуля закинул ногу за ногу. — В некоторых случаях приходится отступать от традиционных порядков. У нас нет времени на осуществление всех предписанных законом процедур. И я советовал бы вам не упорствовать. Это может для вас плохо кончиться.

— Но могу я хотя бы связаться с господином Стайсом? — попросил Мелливан. — В конце концов, он остается крупнейшим акционером банка.

— Не можете, — злорадно ухмыльнулся Буремен. — Туда еще не провели телефон.

— Ах вот так? — испуганно подскочили вверх очки Мелливана. — Вы хотите сказать…

— Хочу. Старая власть больше не вернется. Так вы с нами?

— Да-да. Простите, что вам от меня нужно?

— Деньги, — коротко сказал Буремен. — Для начала, сто миллионов брасов.

— Сколько?! — возмущенно переспросил Мелливан. — Но их у меня нет!

— Их у вас есть, — спокойно произнес Буремен. — Где же еще брать деньги, как не в банке? Судя по вашему последнему годовому отчету, стоимость ваших активов оценивается в сорок миллиардов.

— Но это же не наличные! — запротестовал Мелливан. — Господин Вайкел, почему вы молчите?! Это просто бандитизм! Это незаконно!

— Незаконно? — вкрадчиво переспросил Буремен. — На вашем месте, я бы не стал здесь произносить это слово. Или вам напомнить, сколько государственных денег вы прокрутили через свой банк?

— Вы не понимаете. Может быть, мы действовали небезупречно, но мы не нарушали в открытую никаких законов и контрактов! А вы просто приходите в банк и требуете денег! Даже если вам принадлежит контрольный пакет акций, вы не имеете права это делать, а я не могу, понимаете, не могу на это пойти! Банк – это не лавка ростовщика!

— Господин Мелливан, — строго сказал Вайкел. — За кого вы нас принимаете? Вы что, полагаете, мы пришли к вам с пустым мешком под мышкой и ожидаем, что вы насыплете туда денег из своего сейфа? Речь идет о том, чтобы выделить сумму в сто миллионов брасов на финансирование чрезвычайных государственных расходов на обустройство беженцев с Восточного континента. Меня, в общем-то, мало волнует, как именно вы проведете эту сумму по бухгалтерии. И вы лучше меня знаете, какие активы следует ликвидировать и как повернуть финансовые потоки, чтобы не нарушить при этом работу банка. Вам просто будет передан список платежей, которые вы обязаны совершить в течение двух недель.

— А если не знаете, где взять денежки, могу подсказать, — вставил Буремен. — Насколько мне известно, господин Стайс лично вкладывал через ваш банк что-то около миллиарда. Можете смело ими пользоваться – бывший хозяин возражать не будет, ха-ха!

— Я подаю в отставку, — вяло сказал Мелливан. — Немедленно. Я не могу работать в вашей бандитской экономике.

— Подавайте, — улыбнулся Вайкел. — Но не раньше, чем через две недели. И почему, кстати, вам не нравится наш новый порядок? Все очень просто: нужно делать все, что тебе приказывают, и ни о чем не беспокоиться…

— Виват! — поднял свой бокал Лёрид Кирстен. — Виват, друзья!

— Я же говорил вам! — весело возбужденный генерал Могли даже не успел сменить потрепанный полевой камуфляж. — Никакие охранные агентства, какими бы раскрутейшими они ни были, против десантуры не катят! Задирали все лапки кверху как миленькие! Даже пострелять толком нигде не понадобилось!

— Всё, всё, проникся и раскаиваюсь! — Кирстен шутливо поднял руки вверх. — Поздравляю всех вас с заслуженной победой. Особая благодарность вам, Дуган. Ваши люди сработали безупречно.

— Это было не так сложно, господин президент, — браво отрапортовал Буремен. — Противник был настолько уверен в своем превосходстве, что и не ждал нападения. Даже Моддель, уж на что битый волчара, а приехал на стрелку всего с пятью охранниками. Да и то… Положили всех без единого выстрела. А больше всех пришлось повозиться знаете с кем? Представьте себе, с Челнером Гаккелем! Наш филантроп продержался до третьей ступени. А потом подпалили задницу паяльной лампой – и подписал все как миленький!