Время жить. Книга вторая: Непорабощенные

После этого "полярник" перестал быть полярником и превратился в невысокого немолодого человека непримечательной наружности. На вид ему можно было дать лет пятьдесят, но Эргемар знал, что новенькие, доставленные прямо с воли, часто выглядят старше, чем на самом деле. Ему было интересно, откуда прибыл этот новичок, но он пока воздерживался от вопросов. Кроме родного горданского и нескольких слов по-зермандски, он не знал ни одного иностранного языка и поэтому не торопился начинать разговор.

Молчал и новенький. Он забрался с ногами на койку и следил, как Эстин Млиско пытается перетасовать самодельные карты, сделанные из листков блокнота. Затем он молча покопался в своем рюкзаке… и протянул Млиско почти новенькую колоду карт в прозрачном плексигласовом футляре.

— Это серьезная заявка, — сказал по-баргандски Млиско, принимая дар. — Я так понимаю, вы хотите присоединиться к нашей компании?

— Не так быстро, — попросил новенький. — Я плохо знаю баргандский. Только школа, да. Я – Чинерта, Диль Адарис. Кто-то говорит по-чинетски?

Признанные полиглоты Даксель и Млиско развели руками.

— Увы, — сказал Млиско. — Здесь нет твоих. Но ничего, посидишь с нами – выучишь баргандский. Если, конечно, не заберут вниз.

— Вниз? — переспросил Адарис. — Это что – вниз?

Млиско замялся, и Эргемар его понимал. Рассказать это нельзя. Надо самому пройти через утреннюю поверку, когда пришельцы выдергивают из комнаты людей и отправляют их на первый этаж, в залитые ярким фиолетовым светом боксы, полные странной аппаратуры. Одни потом возвращаются наверх – кто через несколько часов, кто через несколько дней, другие не возвращаются никогда, покидая это здание в виде трупов, упакованных в прозрачные пластиковые коконы. Эргемар несколько раз видел, как их ночью грузят в огромный трейлер на шести парах толстых колес. И как объяснить новичку, что ты чувствуешь, когда идешь в группе таких же бедолаг по коридору к лифтам, гадая, суждено ли ему пройти по этому коридору еще раз или нет?…

Млиско попытался.

— Вниз – это когда пришельцы утром забирают кого-то для опытов, — он старался говорить медленно и подбирать простые слова. — Внизу (он показал жестом) есть всякие… э-э-э… кабинеты, там делают с нами разное. Иногда просто берут кровь на анализ, кровь, вот так – изучать. Иногда – всякие тесты, ну… бегать или ездить на велосипеде. Вот ему (он показал на Эргемара) ногу вылечили…

Драйден Эргемар хмыкнул. Он действительно несколько суток подряд по полдня лежал в каком-то странном аппарате, гудящем и колющем его сломанную ногу какими-то иглами, к которым тянулись длинные тонкие шланги. Нога зажила за неделю, и теперь его каждые три дня уводили вниз – изучали, облепляли датчиками, брали кровь, просвечивали ногу какими-то приборами, заставляли бежать по движущейся ленте или крутить педали велостанка. Эргемар уже привык к этому, но каждое утро его не оставлял страх, что пришельцы уже изучили его до конца, и следующий спуск вниз окажется последним.

— …А бывает, снизу не возвращаются. Не знаю, что происходит там, но некоторые не приходят обратно, — хмуро закончил рассказ Млиско. Помолчал и добавил: – Они умирают.

Диль Адарис не стал переспрашивать. Около минуты он сидел неподвижно и вдруг сказал на неожиданно хорошем баргандском.

— Пришельцы делают добро, пришельцы делают зло. Им все равно. И сказано в Откровениях: "Люби друзей своих, уважай врагов своих, бойся же равнодушных".

Глава 50. Гостеприимный остров Валез

Кисо Неллью поверил, что они дошли, только когда увидел море. Оно вдруг появилось в конце неглубокого, но расширяющегося подобно воронке овражка – серое, угрюмое и холодное на вид, но все равно волшебное и желанное. Неллью даже остановился.

— Ты чего? — удивленно обернулся Кисо Неллью.

— Море… вон…

— Чудак человек! — засмеялся Ворро. — Ты же сам час назад сказал, что мы свернули на Приморское шоссе, а теперь удивляешься.

— Одно дело знать, а другое – увидеть самому, — Неллью все еще стоял, не в силах оторвать взгляд от покрытой рябью морской глади. — Мы уже столько дней идем и вот наконец дошли. Даже как-то не верится.

— Почему не верится? Чтобы такие опытные путешественники как мы, да не дошли? Кстати, нам еще до города добраться нужно. Так что не стой, пойдем.

Неллью молча признал справедливость слов друга. Три недели, проведенные в дороге, и в самом деле превратили их в опытных путешественников. Они научились ночевать под открытым небом, без всяких будильников подниматься до рассвета, чтобы с восходом солнца выйти в дорогу, и преодолевать за короткий осенний день по тридцать – тридцать пять километров. Научились обходиться без горячей воды, туалетной бумаги и чистого белья, научились разбираться в людях, добывать еду и находить ночлег, не бояться живых и мертвых и, наконец, самое главное, научились осторожности и осмотрительности.