Время жить. Пенталогия (СИ)

Разглядывая комнату, Неллью не сразу заметил человека, сидящего за широченным крепко сбитым столом. На вид хозяину было никак не меньше семидесяти, он носил строгие очки в железной оправе и темно-синий шерстяной свитер.

— Заходите, гости дорогие, — слегка насмешливо пробасил старик, поднимаясь из-за стола, и Неллью изумился, увидев, что он невысок, ниже Ворро, но очень крепкий, широкоплечий и большерукий. — Это ваш самолет упал сегодня в болото?

Пауза затянулась и Неллью не выдержал.

— Наш, — признался он. — Нас сбили пришельцы. — Я — штурман Кисо Неллью, а это — командир экипажа Ли Ворро.

— Либсли Ворро, — сердито уточнил Ворро. — А вы кто будете?

— Можете называть меня Тимо. Или, с поправкой на ваш возраст, дед Тимо. Главный смотритель заповедника Дола Соно. И я совершенно не в восторге из-за того, что вы добавили в мое хозяйство целую кучу мусора.

— В следующий раз мы постараемся плюхнуться куда-нибудь подальше от вашего драгоценного болота, — язвительно сказал Ворро.

— И правильно. Болото, как и вся живая природа, весьма хрупко и уязвимо. А вы мало того, что устроили там пожар, так еще и оставили после себя огромное пятно грязи. Керосин, масло, гидрожидкость — понадобятся годы, чтобы залечить эту рану.

— Вам не кажется, что ваши упреки немного не по адресу? — сердито спросил Ворро. — Или у вас так принято обращаться со всеми гостями? Может, это слишком нагло с моей стороны, но мы хотели попросить вас о приюте и ночлеге. К сожалению, все наше имущество сгорело вместе с самолетом, и мы вряд ли сможем заплатить вам.

— Здесь не гостиница, — проворчал старик. — Хотите ночевать — ночуйте, а нет — в лесу места много.

— А если так, разрешите подсесть поближе к печке, — попросил Неллью. — После похода по лесу мы насквозь промокли и к тому же промочили ноги.

— Этого недостаточно, — буркнул старик. — Раздевайтесь, скидывайте с себя все мокрое и скорее в вон ту дверь. Банька уже давно протоплена, только вас ждет. Я за это время постараюсь подыскать вам смену одежды. И не рассиживайтесь там особенно, ужин почти готов.

Вскоре они, согревшиеся, чистые, вымытые, в сухой одежде (удивительно, но даже для долговязого Неллью нашелся шерстяной спортивный костюм, пришедшийся почти впору) сидели за массивным столом, поглощая обильный ужин, сдабриваемый изрядными порциями горячего вина с пряностями — «профилактики ради». Говорил за столом один только Ворро. Закончив повествование, он подхватил с деревянного блюда последнюю рассыпчатую, но очень вкусную серую лепешку, намазал ее сиропом и отправил в рот, вопросительно глянув на хозяина.

— Анархия, беззаконие, — неодобрительно прогудел дед Тимо. — Эх, люди, люди, люди… А вы сами что собираетесь теперь делать?

— У нас дорога одна — обратно в Тарануэс, — сообщил Ворро, запивая лепешку глотком вина.

— Путь долгий и опасный. А чем вас не устраивает так называемый безопасный коридор, до которого, как минимум, вдвое ближе?

— Это не наш путь, — покачал головой Ворро. — Нам надо возвращаться. В Тарануэсе у нас остались товарищи, работа, если хотите, долг.

— Скажи лучше, что хочешь возместить те деньги, что сгорели у тебя в самолете, — театральным шепотом посоветовал Неллью.

— И это тоже, — Ворро трудно было смутить. — Я, безусловно, беспокоюсь и о твоем, Кисо, и о своем будущем. И если есть возможность его обеспечить, не премину ей воспользоваться. Я не хочу оказаться в Валезе бесправным и безденежным беженцем, одним из многих. Нищим, вообще, быть плохо, особенно на чужбине.

— Но так или иначе, вы все равно хотите покинуть страну? — уточнил дед Тимо.

— Вы можете предложить что-то взамен? Или вы считаете, что от пришельцев можно отсидеться в лесу? Мне кажется, это наивно. Рано или поздно, но они доберутся и сюда.

— Не считайте пришельцев сильнее и опаснее, чем они есть, — строго заметил старик. — То, что они так легко разбили и сломили нас — не их сила, а наша слабость.

— То, что мы оказались совершенно беззащитными с воздуха?

— Нет. То, что мы оказались слишком уязвимыми на земле. Нас погубили не пришельцы, а мы сами. Наш страх перед неизвестным, эгоизм, агрессивность, глупость и подозрительность, а в первую очередь — наша знаменитая философия: «Умри ты сегодня, а я — завтра».

— Выходит, бомбы даже не при чем? — фыркнул Ворро.

— Во время войны тоже были бомбежки, но тогда никто не срывался с места, чтобы бежать в нейтральный Солер.

— Нашли, с чем сравнивать! Да видели бы вы, что осталось от Тарануэса! Нам нечем сопротивляться вторжению пришельцев, и единственный способ спастись — это бежать туда, где их пока нет! Можете считать меня кем хотите, но я не намерен подыхать здесь, на родной земле, если есть возможность оставаться живым за границей!