Время жить (трилогия) (СИ)

Что же, на какое-то взаимопонимание он все-таки может рассчитывать.

Первая половина дня прошла без происшествий, но Собеско это ничуть не успокоило. Приближалось самое опасное время – обеденный перерыв. В утренние часы Собеско не раз ловил на себе недоуменные взгляды Куоти и почти не сомневался, что во время обеда пришелец наверняка попробует выяснить, в чем дело. Конечно, они быстро дадут ему понять, что язык теперь необходимо держать за зубами, но что успеет сказать Куоти и что услышит эсбист? Не хватало еще только выдать ему заговорщиков – их единственных союзников во вражеском стане.

Поэтому за обедом Собеско намеренно повел с Куоти длинный разговор о производственных вопросах. Пришелец исправно отвечал, спрашивал сам, проводил на карманном калькуляторе нужные расчеты, однако Собеско чувствовал, что в нем нарастает тревожное удивление. Куоти был готов взорваться недоуменным вопросом, и Собеско напряженно ждал этого момента, чтобы за мгновение до него упредить, удержать молодого пришельца от неосторожных слов, показать ему, что их слышат недобрые уши.

Бригада работала на самом краю космодрома, где толстые керамито-бетонные плиты выпирали из земли, словно большие ступени. Они сейчас и сидели на этих ступенях, и лишь Гредер Арнинг, быстрее других справившийся со своим пайком, не спеша ходил взад и вперед по глинистому отвалу. Остановившись напротив беседующих Собеско и Куоти, он начал, словно от нечего делать, корябать что-то на земле огрызком палки.

Что это? Какие-то кривые переплетенные линии, которые, казалось, ничего не означали. И вдруг Собеско понял: Арнинг пишет на языке пришельцев. Он даже узнал надпись, которую он хочет воспроизвести. Подобный плакат висел над входом в недостроенную энергостанцию и означал: "Опасность!"

– …и все будет нормально, – ответил Собеско на очередной вопрос Куоти и встал, что должно было означать окончание разговора. Глядя прямо в глаза пришельцу, он прижал палец правой руки к губам, а левой указал в сторону надписи Арнинга.

К счастью, Куоти не проронил ни слова. Его брови подскочили вверх, лицо приняло удивленное выражение, но он молчал!

Тогда "заговорил" Гредер Арнинг. Копируя Собеско, он также приложил палец к губам, показал другой рукой себе на ошейник, потом на ухо, а затем дважды провел пальцем по рукаву своего комбинезона, словно рисуя на нем нашивки-уголки главного эсбиста. Заметив проблеск понимания в глазах Куоти, он повторил свою пантомиму, потом снова "нарисовал" нашивки, показал пальцем в его сторону, сделал резкое рубящее движение рукой и провел ладонью по своему лицу сверху вниз, как это сделал когда-то пришелец-взрывник с погибшим Шелни.

Собеско ждал. Они с Арнингом сделали все, что могли, теперь все было в руках Куоти. На какое-то мгновение его посетила тревожная мысль о стукаче в рядах бригады, но, сделав усилие, он отбросил ее. В конце концов, все привыкли к тому, что они обедают вместе с пришельцем, в отдалении от остальных, кроме того, Арнинг показывал свое представление, стоя спиной к бригаде.

Куоти несколько секунд смотрел на них, а затем пружинисто вскочил на ноги. Подойдя к ним вплотную, он небрежно стер подошвой ботинка надпись, сделанную Арнингом, хитро улыбнулся им и приложил палец к губам.

– Поднимайте людей, – громко сказал он. – Если вы хотите отдыхать на свой Новый год, сегодня вам нужно ударно поработать.

За весь остаток дня они перемолвились с Куоти едва десятком фраз, но на прощание, когда Собеско уже начал заводить бригаду обратно в лагерь, Куоти снова на секунду приложил палец к губам и ободряюще махнул им рукой.

По крайней мере, Куоти теперь был предупрежден. Что делать дальше, Собеско пока не слишком представлял. Однако на этот раз все решили за него. Незадолго до отбоя к нему подошел Рико и, заговорщицки ухмыляясь, предложил ему прогуляться за угол барака.

Неужели это Рико?! – обожгло Собеско запоздалое подозрение. Тот самый стукач, о котором он, якобы, не должен беспокоиться?

Тормоз Рико, тугодум Рико, нелепый недотепистый клоун, которого никто никогда не принимает всерьез… Могло ли это быть лишь искусной маской? Призадумавшись, Собеско вдруг с удивлением вспомнил не один и не два случая, когда Рико своими дурацкими выходками, вызывавшими всеобщий незлой смех, гасил в зародыше серьезные ссоры и не давал разгореться конфликтам. И почему-то он всегда в курсе того, что происходит вокруг, хотя не говорит ни на одном иностранном языке. Не говорить-то он не говорит, но может быть, он понимает?…

И случайность ли то, что он ведет его на то самое место у торцевой стены барака, где обычно беседовали они с Арнингом, когда им надо было обсудить какую-либо проблему с глаза на глаз? И вообще, что Рико знает об их делах с Куоти? Уж не потому ли начальник планетной Службы Безопасности обрек на смерть именно его?…

– Что ты весь так напрягся, командир? – с легкой насмешкой вдруг спросил Рико. – Или почувствовал что?

– Почувствовал, – усмехнулся в ответ Собеско.