Время животных. Три повести

Вернувшись с ручья, покормив и поласкав кота, Иван вдруг решил, что посвятит остаток дня приготовлению куриного плова, которым Маша могла угощаться хоть каждый вечер. Он начистил и нарезал моркови и лука, а потом аккуратно покрыл ими промасленное дно чугунного казана. Помешивая прожариваемые на медленном огне овощи, он неторопливо насыпал сверху около килограмма длиннозерного риса и долил казан до самого верху родниковой водой. Кура, как ей и положено, тушилась в тушилке, приправленная чесноком и специями. Он не любил смешивать эти две субстанции загодя, ибо был уверен, что у риса своя судьба, а у курятины – своя. К тому же приготовленный таким образом рис легко мог стать достойным гарниром не только к любому мясу, но даже к рыбе. Николай уже несколько раз выразительно пощёлкивал себя по горлу, но Иван упрямо просил потерпеть до стола и лучше от греха резать салат. Наконец, стол был накрыт, Иван разлил красное вино по бокалам и предложил тост:

– В конце прошлой осени сгорел наш старенький дом. Вместе с ним огонь забрал моих верных друзей. Слава Богу, Емельян вот уцелел. – Он с признательностью погладил примостившегося на коленях кота. – Но мы обязательно уже этим летом выстроим новый. И в нём, надеюсь, ещё успеют освоиться наши новые друзья, потому что все, кто мешал нам жить, сидят нынче в тюрьме. А больше врагов я постараюсь не заводить, потому что устал воевать. И потому, что у меня появились молодые единомышленники… даже в милиции. За новый дом, за тебя, Коля, за нас с Емелей, за всё доброе, что было в старые времена, и за новое время для наших друзей!

Они дружно выпили. Где-то далеко за лесом крикнул на стрелке очередной товарняк, а прямо над их головами принялась за своё знакомая своей редкой интонацией кукушка. Она устроилась в аккурат на ветке, за которую зацепился во время минувшего пожара обгоревший по краям портрет. И карамелевый, весь в подпалинах кот долго-долго тёрся о ноги двоих вдохновенных мужчин, которые терпеливо считали годы отпущенного оракулом времени.

Дива

Где ты, звезда моя заветная,

Венец небесной красоты?

Иван Бунин «Сириус»

Глава первая