Читаем Время, жизнь, судьба полностью

Время, жизнь, судьба

Книга включает поэтические произведения разных лет: миниатюры, стихи, притчи, объединённые темой заголовка.

Валерий Викторович Шигарин

Cтихи, поэзия / Стихи и поэзия18+

Валерий Шигарин

Время, жизнь, судьба

Время.



Спешило время по дороге.


Куда? Зачем? Не угадать.


О том, конечно, знают Боги,


Но нам забыли рассказать.



А время сроду молчаливо.


Не скажет слова, хоть пытай.


Бежит неслышно, торопливо,


Возможно – в ад, возможно – в рай.



А мы заложники мгновений –


Не отвертеться, не сбежать.


Из поколенья в поколенье


Спешим вослед за ним опять.



Богам подобны, но не Боги,*


Всё тщимся прошлое понять:


Как потеряли по дороге


То, что нельзя было терять?



И как себя распяли сами…?


А время мчится, не вернуть.


Грехи… ну, что поделать с вами?


Как жернова легли на грудь.




*И сказал Бог: сотворим человека по образу (и) по подобию Нашему (Быт 1,26).

Цените жизнь.


И каждый миг – он, как последний…


Но может быть, нельзя иначе?


Глупец «пройдёт»…,  мудрец заплачет


Над невозвратностью мгновений.


 Короткая сказка о времени.



Остановились ходики,


А мастер занемог.


Беда дохнула холодом –


Безвременья порок.



Застыл бессильно маятник –


Пружинки кончен ход.


Давай с тобой по маленькой!


За жизнь, да без хлопот!



Безвременье торопится,


А время крепко спит.


Напрасно бабка молится,


Надеясь: « Бог простит».



Но есть  у всепрощения


Последний, крайний срок,


Когда во искупление


Не примется «оброк».


Жизнь – горошина.



Жизнь моя – горошина


Катится меж строк,


Ветром наземь брошена


В поле у дорог.



Кочки да колдобины,


Топот лошадей…


Пылью серой сдобрены


Стёжки моих дней.



Вьются строчки, стелются.


Край? Ещё не край.


Всё да перемелется,


Только не зевай.



Нету у горошины


Острого угла,


Болью припорошены


Смятых два крыла.


Я верю в жизнь.               



Я верю в жизнь, в её простую ценность,


В любовь… (Что может быть сильней любви?),


В Судьбу, себя, злой Рок, и неизбежность


Всего того, что нужно нам пройти…



Я верю в чудо, лишь, когда мне тяжко,


Когда невмочь и нету больше сил,


Когда с души последнею рубашкой


Слетает пепел гаснущих светил…



Я верю детским неподкупным сказкам


(Я так хочу, иначе нечем жить),


Друзьям немногим, солнечным раскраскам,


Земным годам, в которых мне любить…



Я верю в жизнь. И пусть не современно,


Пускай покрутят пальцем у виска.


Я верю, верю всепренепременно.


Ну, а иначе – смертная тоска…


Все под Богом.



Мы ходим все под Богом.


Оправдано, и всё же,


Мороз бежит по коже,


И холодно немного.



Стою под образами,


Свечу, держа в руке,


С собой накоротке,


И верю: Бог ведь с нами.



А жизнь порою слепо


Отмерит срок, хоть плачь.


Она, хоть не палач,


Но как-то всё нелепо.



Свечу, зажав в ладони,


Взираю на огонь.


Молчит уныло он,


И тонет сердце в стоне.


Говорят, жизнь пустышка.



Слыхал  и не раз: наша жизнь лишь пустышка –


Отмеренный срок, неизвестно зачем.


Молчит пропылённая древняя книжка,


А кто-то бормочет: «И так, мол, проблем,


Решать, не решить». Только мудрое время


Мгновенья не стало откладывать впрок.


Ступает по жизни – не тяжкое бремя –


Считать километры безвестных дорог.


А с нами, без нас – для него нет сомненья.


Оно продолжает свой бег налегке.


А где-то полёт оборвали мгновенья,


Скользнули слезою по влажной щеке…



Пустышка? Я спорить готов сколь угодно.


Для времени – может, для нас – никогда.


Теряем мгновения часто бесплодно,


А каждая жизнь  для Вселенной – звезда.


Парадигма.



Я расшиб себе лоб о раскрытую дверь


И сдал парадигму в утиль.


Но забыл, (парадокс) кем восстал я теперь,


Утратив харизму и стиль.



Я искал то, что знал уже тысячи лет,


Терял, не сумев удержать,


И бежал от себя, не нашедши ответ,


Который я должен был знать.



Память снова закрыта на крепкий засов,


А ключ потерялся впотьмах,


И в душе среди тысяч известных мне снов


Застрял паутинкою страх.



Я присел на развилке безвестных дорог,


Мгновения бросив к ногам.


Может, так повелел мне мой ищущий Бог,


А может, решил я так сам…


Потери.



Теряя – теряйте: ненужные вещи,


Людей, тех с которыми вместе – не вместе.


Теряйте всё то, что уже не тревожит,


Что в жизни никак, никогда не поможет.



Теряйте, раз жить невозможно иначе.


Пусть сердце, сжимаясь, беззвучно заплачет,


Но только тогда и над тем, что бесценно,


Что держит нас в этой «безумной» Вселенной.



Иное – пустое, оно как обёртка,


Как пыль под ногами, как то, что затёрто


До дыр от пустых обещаний, обетов.


Устало вздохнув, не печальтесь об этом.



У жизни всегда про запас есть потери.


Без стука они открывают все двери.


Упав, поднимайтесь и снова шагайте,


Но только себя никогда не теряйте.


Раздумья.



Не столь наивен, чтобы верить,


Я всякой глупости подряд.


Примкнув штыки, стоит отряд,


Прикрыв собой «входные двери».



И в смутном времени опору


Иную мне не отыскать.


Уходит время, не догнать,


И не даёт ни года фору.



Мне грустно так порой бывает


Смотреть на сонм пустых затей.


Давно я чужд таких идей,


В которых правда «отдыхает».



И только, в грёзах утопая,


Ночным пленённый кратким сном,


Мечтаю изредка о том,


Чего лишён, чего не зная,


Ищу и думаю о чём.


Тайм-аут.



Не говори мне ни о чём.


Я всё пойму без слов, по взгляду.


А, впрочем, больше и не надо,


Всё остальное ни при чём.



Давай с тобою посидим,


Возьмём тайм-аут в этой гонке,


И всё ненужное в сторонке


Оставив, просто помолчим.



Простое – сложно иногда…


Не возвратить того, что было.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Полное собрание стихотворений и поэм. Том II
Полное собрание стихотворений и поэм. Том II

Эдуард Вениаминович Лимонов известен как прозаик, социальный философ, политик. Но начинал Лимонов как поэт. Именно так он представлял себя в самом знаменитом своём романе «Это я, Эдичка»: «Я — русский поэт».О поэзии Лимонова оставили самые высокие отзывы такие специалисты, как Александр Жолковский и Иосиф Бродский. Поэтический голос Лимонова уникален, а вклад в историю национальной и мировой словесности ещё будет осмысливаться.Вернувшийся к сочинению стихов в последние два десятилетия своей жизни, Лимонов оставил огромное поэтическое наследие. До сих пор даже не предпринимались попытки собрать и классифицировать его. Помимо прижизненных книг здесь собраны неподцензурные самиздатовские сборники, стихотворения из отдельных рукописей и машинописей, прочие плоды архивных разысканий, начатых ещё при жизни Лимонова и законченных только сейчас.Более двухсот образцов малой и крупной поэтической формы будет опубликовано в составе данного собрания впервые.Читателю предстоит уникальная возможность уже после ухода автора ознакомиться с неизвестными сочинениями безусловного классика.Собрание сопровождено полновесными культурологическими комментариями.Публикуется с сохранением авторской орфографии и пунктуации.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Алексей Колобродов , Алексей Юрьевич Колобродов , Захар Прилепин , Олег Владимирович Демидов , Эдуард Вениаминович Лимонов

Поэзия / Cтихи, поэзия / Стихи и поэзия