Времяворот (СИ)

Оставшиеся моряки бросились на меня, я рванул к ним. Секунд десять-пятнадцать или около того удары сыпались бесконечным градом увесистых кулаков. Где-то в середине процесса один из нападавших получил жесткий удар в печень и грохнулся как подкошенный, но оставшийся ухитрился зарядить мне точно в висок. Разогнавшись, он бросился на меня и повалил на пол. Сцепившись как дворовые коты, мы покатились по пыльному ковру. Ситуацию спасла Инси. Подскочив сзади, она вмазала оказавшемуся сверху врагу невесть откуда взявшейся кочергой и принялась яростно колошматить безвольное тело, едва то свалилось с меня.

— Уймись. — Велел я одновременно девушке и верещащему от ужаса трактирщику. Последний надрывался с самого начала потасовки и не мог остановиться после.

— Уймись! — Перекричать мужчину оказалось весьма нелегко, но тот, наконец, соизволил заткнуться.

— Пошли за городовыми. И принеси веревку. Связать выживших.

Держась за сердце, хорсид скрылся в подсобке, а я нагло уселся на ближайший стол. Мгновение в голове вертелась идея свинтить, оставив незадачливого владельца чайханы разбираться с доблестными стражами порядка своими силами, но это сулило исключительно лишние неприятности. А валящиеся на меня проблемы и так росли словно на дрожжах.

2. Сила решает все

— То есть ты не знал с кем связываешься, сын собаки? — Рявкнул капитан стражи, вгрызаясь в сочный персик. Похожий на откормленного до размеров бегемота карапуза, он старательно изображал сурового воина, но детские черты лица не позволяли бедолаге произвести нужное впечатление. Впрочем, стоящему на коленях моряку хватало одного факта наличия городовых. Уткнув голову в пол, он клялся и божился в собственной невиновности:

— Как есть не знал. Женой и детьми клянусь. Ветром в паруса клянусь. Пивом и вином клянусь.

— Пиво и вино не поминай, шакал! — Влез в допрос хозяин харчевни. Неосторожные слова пленника задели его за живое, а врученное несколько минут назад серебро помогло безошибочно определить виновника недавней драки и несчастную жертву. Сложно оставаться беспристрастным, если твое заведение стоит немногим больше полученных драхм. Сложнее только не считать себя мразью, покупая свидетеля.

— Вот-вот. — Кивнул служивый. — Накликаешь, будем как дураки воду пить в праздные дни. Или листья кипятить… Нанимателя знаешь?

— Не знаю, уважаемый. — Едва не заплакал допрашиваемый. — Его только Щуря знал.

— Кто?

— Щуря. — Матрос ткнул пальцем в убитого первым коллегу. — Щурился часто. Мы его так и прозвали.

— И зачем нам с господином Аомаром, — толстяк кивнул в мою сторону, — подробности? Может ты, дерьмо верблюжье, еще расскажешь чем завтракал?

— Рыбой… — Посетовал пленник. — Мы только ей и питаемся…

— У брата семнадцать баранов, — снова влез тавернщик, — и каждый умнее тебя!

— Значит так. — Остановил я “дознавателей”. Без вмешательства со стороны эта парочка компостировала бы мозги несчастного до заката. Не то чтобы у меня имелись веские причины спасать недавнего противника, но информация стоила на вес золота. — Отвечаешь коротко и по существу. Вы двое не встреваете. Вопрос первый: сбежавший амбал видел, с кем разговаривал Щурник?

— Щуря. — Поправил моряк, но встретившись со мной взглядом тут же энергично замотал головой. — Никак нет, уважаемый. Мы втроем как раз хавали. Обсуждали, в какой блядюжник идти. А тут Щуря ввалился, рожа довольная. Разорался, мол надо срочно одному сухопутному харю начистить. Задорого. Ну и вот.

— Вопрос второй: где этот клоун мог найти заказчика?

— Известно где, у трапа. Он дежурил же.

— Всегда один?

— Дык.

— Прояви почтение, смерд! — Рявкнул не выдержавший капитан, и пленник спешно поправился:

— Один, уважаемый. Мы всегда по одному дежурим. Разве что по доброте душевной выходной кто присоединится.

— Дьявол… — Пробормотал я, утыкаясь в ладонь. Чтоб найти таинственного нанимателя требовалось ни много ни мало, а самое настоящее чудо. В четвертьмиллионной Сиере тысячи человек регулярно терлись в порту, и никакой смотритель не был в состоянии запомнить каждого. Ниточка обрывалась, едва попав в руки. Вывод напрашивался сам собой. Враги города знают о спасении последней жертвы, отслеживают ее передвижение и сильно желают смерти. Настолько сильно, что подписывают на дело случайно подвернувшихся идиотов. Не воспринимают всерьез? Экономят ресурсы? Спешат? К черту гадания на кофейной гуще, стоит исходить из худшего: они играют в кошки-мышки. И мое место — в когтях.

— С этим чего делать? — Прервал размышления стражник.

— С этим? — Матрос испуганно втянул голову в плечи. — Пусть приберется и валит.

— Просто так? — Не понял тот, и я устало кивнул:

— Именно. У меня нет желания выколачивать те деньги, что ты сможешь заплатить.

— Благодарю, господин.

— Не стоит. Тебе еще тащить дружков на кладбище. И передай капитану Надиру: если его уроды еще раз встанут на моем пути, то он не спрячется ни в Доминионе, ни в Империи, ни за границей Великого Океана.

Кивнув на прощание городовым и корчмарю, я направился к выходу. Инси засеменила следом.