Что стало с осенью, ей Богу?
Смешно. Листок календаря
Все листья сбросил на дорогу.
Дождя и ветра крутоверть
Ломилась, наводила страху,
Тяжёлая нависла твердь,
Грозя обрушиться с размаху.
Не умолкая, длился гул
Всё ближе, ближе, откровенней,
Огромен был стихий разгул
В день единиц, в тот день осенний.
«Ноябрь в ноябре …»
Ноябрь в ноябре
Не короток, не длинен.
И в зимней той поре
Нисколько не повинен.
Он с осенью вдвоём
Не друг ни льду, ни снегу,
В туманный окоём
Упёрся он с разбегу.
А что ручей замёрз,
Трава поникла зябко,
И гол берёзы торс,
На пне белеет шапка,
Что иней пал с утра,
Тропинка серебрится —
Природа-то хитра.
Затейница, шутница.
«Наступает околозимье …»
Наступает околозимье,
Что-то чудится в бледном дыме
Застывающих облаков,
По земле вороньё шагает,
Мелкий дождь лесок настигает,
Расшумится — и был таков.
Но ни инея нет, ни льдинки,
Мокрый лист на мокром ботинке
Угнездился и не разъять,
Так и бродим с осенью вместе.
От зимы ожидаем вести,
И тревоги нам не унять…
«К тревогам ноября …»
К тревогам ноября
Душе не привыкать,
Как пасмурна заря,
Черна воронья рать,
Как мглисто в глубине
Обобранных берёз,
В безлистой тишине
Предчувствие угроз.
И с каждым годом так,
Ещё живёшь пока,
Осенний полумрак —
Он тянется века…
«Сырая отшумела ночь …»
Сырая отшумела ночь,
И утро пасмурное встало,
Так в темноте земля устала,
Что пробудиться ей невмочь.
Трава продрогшая дрожит.
И лужи ёжатся спросонья.
Какое-то потусторонье,
Куда ни глянешь, ворожит.
Мелькают тени вдалеке
Среди берёз, осин и сосен,
Зовут ли зиму, гонят осень
Иль просто мечутся в тоске?
«Пришла пора застывших луж …»
Пришла пора застывших луж,
Травы, чью дрожь опутал иней,
Кривых осин густая тушь
На небосвод взирает синий.
И только ели зелены,
Не перекрасит их погода,
Свой караул нести должны
Они в любое время года.
Чтоб хоть немного их развлечь,
Синичьи раздаются трели,
Отрывистая дятла речь
Бубнит им новости недели.
«Отступила усталая сырость …»
Отступила усталая сырость,
Налетела с высот белизна,
Осень, осень, ты с нами простилась,
Словно гость, досидев допоздна.
Предпоследние съёжились листья,
А последние спрятались враз,
И в синичьем отрывистом свисте
Зов зимы угадаешь подчас.
«Сырою тяжестью тумана …»
Сырою тяжестью тумана
Придавлен наступивший день.
Зима вернулась утром рано
В косых снежинках набекрень.
Её заждался лес простывший,
Видать, до ломоты в костях,
Забытый осенью, забывшей
И попрощаться второпях.
И замирают сиротливо
Стволы берёз, осин стволы
Среди белёсого массива
Полутумана, полумглы.
«В одиночестве звенящем …»
В одиночестве звенящем
Долгой осени пустой
Жить и жить бы настоящим
Под небесной высотой.
Листья жёлтые считая,
Трогая берёз стволы,
Строки им о том читая —
До чего ж они белы.
За синичьим пересвистом
Скудной тропкой уходя,
Чуять в сумраке ветвистом
Приближение дождя.
То в тумане растворяться,
Исчезая налету,
Превращаясь, может статься,
В голубую высоту.
VII
Переговорный пункт
Лене
То Петропавловск на Камчатке,
То Брянск, то Киев, то Москва —
О, как пронзительны и кратки
Все торопливые слова!
Но в той кабине полутёмной,
К мембране жадно прислонясь,
Страны невиданно огромной
Невидимую чуешь связь.
Сквозь выкрики телефонистки,
Сквозь семафоры, шпалы, дым —
Родимый, дальний голос близкий
Здесь, въявь, наедине с твоим.
«Только видеть тебя …»
Только видеть тебя,
держать твою руку в своей,
И пусть носит метро,
пусть автобусы скачут,
И маячит прощальное золото
дальних церквей,
Дни и ночи маячит.
Только видеть тебя,
держать твою руку в руке,
И иссохшимся ртом
хватать воздух внезапный и шалый.
Это было
и светит ещё на листке —
Только видеть тебя —
о, Господи Боже, так мало…
«Расстаться — разнести вконец …»
Расстаться — разнести вконец
Сплав изболевшихся сердец,
От неустройств, от неудач,
Обид, ревнивости — хоть плачь.
Расстаться — это значит врозь
Всё то, что пережить пришлось.
Нет, не могу — хоть кровь из жил,
Я не был без тебя, не жил,
Не знал, не ведал, не умел —
Единство душ, единство тел —
От этого нельзя, невмочь
Уйти, сбежать ни в день, ни в ночь.
Любимая, прости. Я вдруг
Представил — ты ушла из рук…
«Я по следам любви …»
Я по следам любви
Ищу тебя упорно,
Ведут следы твои
Меня дорогой торной.
Меж ямин и канав
Измаян я ходьбою,
Кто прав, а кто не прав,
Судить не нам с тобою.
Не плачу и не мщу,
Не путаюсь в причинах,
В кафе тебя ищу,
Среди рядов Гостиных.
Но занят столик наш,
В толпе твой путь неведом,
Да и пустая блажь
Бежать вслепую следом.
Быть может, ты уже,
Верна своей природе,
На новом рубеже,
На новом переходе.
Чужую колею
Пронзаешь каблучками,
Забыла про мою,
Про всё, что было с нами.
Разлуки тёмной дрожь,
И в ней по-рыбьи бьёшься…
Ты хоть во сне придёшь?
На старый след вернёшься?
«Вместе тесно — тошно врозь …»
Вместе тесно — тошно врозь.
Вот расстаться и пришлось,
В той болезной тесноте