Времландия (СИ)

Он давно лелеял мечту написать книгу, но хоть Годфри н не был глупцом, слова в предложения у него складывались из рук вон плохо, а многочисленные нанятые помощники коверкали его мысли, превращая текст в настоящее недоразумение. Потому в рядовую минутку, что прислуживала Минутычу, Годфри вцепился мёртвой хваткой. Джон Декадов стал ещё одной ступенькой к большой мечте.

Годфри с юности жаждал славы, он хотел возвышаться над всеми, прокладывая дорогу на политическом поприще. Но мало просто занять трон в самой большой стране на двух циферблатных оборотах, нужно войти в историю, чтобы потомки приклоняли голову перед его величием. Завоевание новых земель, засилье памятников имени себя и переписывание старых и ввод новых законов — всё это способы достигнуть желаемого, а книга — метод законсервировать мысли и достижения на века.

— Я бы даже сказал — превосходно! Блестящая метафора! — ответил Джон, а в его мыслях пронеслось: «не стоит забывать, что такая игра может привести к тому, что канат лопнет, и ходики выйдут на улицы, одержимые идеей революции».

— Вот! Не даром я чувствовал, что мои мысли нужно обернуть в красивую обёртку. Не без вашей помощи, конечно, но всё-таки это — мои слова! — на одном дыхании проговорил Годфри и прислонил ладонь к центральному механизму. — Мои! Мои слова! Моя игра!

Название «автобиографии» на бумаге и «инструкции по порабощению масс» в уме витало в шестерёнках Верховного долго, но слова никак не могли сбиться в единую конструкцию. И тут как нельзя кстати пришёлся Джон, подкинувший ёмкое и до боли правдивое название: «Моя игра». До боли правдивое не только для Годфри, но и для Джона и всего народа. И не столько правдивое, сколько пророчащее, ведь ходики, которые играют в игры, неизменно проигрывают. И какую бы партию власть имущие не разыграли, прочность их позиций похожа на карточный домик. Стоит вытянуть одну деталь из фундамента — всё рассыпется, оставив после себя груду престарелого хлама.

— Какие будут дальнейшие указания? О чём будем писать дальше? — Джон вырвал Годфри из самовосхваляющих раздумий.

— Всё о том же — обо мне! — воскликнул правитель, и уселся на своё излюбленное кресло.

— Хотелось бы какой-то конкретики… — процедил Джон.

— Есть у меня несколько мыслишек… — ответил Годфри и щёлкнул пальцами.

В кабинет в то же мгновение явился незаменимый помощник с блокнотом наперевес.

— Будь добр, зачитай заметки по моей книге.

Понедельный бегло пролистал страницы блокнота, остановившись на развороте где-то в начале, и начал читать:

— Большую ложь скормить легче, чем маленькую; Метод хваталки взамен гребёнки; нации Времирцев не существует, они — наши, Времландовцы; ПУК — это затяжная гибридная война между Времландией и Плеядой против извращённых ценностей изнаночной стороны; — Понедельный перевернул страницу: — Времландия — единственная страна на двух циферблатных оборотах, которая следует воле Хроноса; кастовая система оберегает страну от бунтов, ведь бедные ходики сконцентрированы в одном месте, где не видят, что можно жить лучше… На этом всё, Ваше Превосходительство!

— Хм… — Годфри почесал подбородок, — Все мысли достойные! Вот вам какая больше по вкусу? — правитель обратился к Джону.

— Простите, но я не совсем понял про «метод хваталки». Не могли бы вы прояснить?

— Вот смотрите, представьте автомат с игрушками, куда ребятня закидывает врумбики и пытается клешнёй вытянуть условного времледя. Представили?

— В общих чертах… У нас в Минутиях нет таких автоматов, да и врумбики давно уж исчезли из обихода… — нахмурившись, произнёс Джон.

— Не подумал. Но что ж, для понимания канвы это и не обязательно. Скажите лучше, вы помните про репрессии Илетия Годлина?

Джон Декадов кивнул. Открывать рот и говорить на эту тему он побаивался, ведь он знал больше, чем много, и мог с лихвой наговорить лишнего. Жертвой политических репрессий того времени стал его дед. Его забрали прямо с рабочего места, а через неделю забрали и бабушку. Два года отец Джона провёл в сиротском доме Верхней Минутии, где приходилось бороться за жизнь, выгрызая зубами каждую каплю масла. Бабушку отпустили. Она вернулась осунувшаяся и без привычной искринки во взгляде, но сына домой забрала. А дедушку отец больше не видел никогда, и что с ним сталось, оставалось только гадать…

— Так вот, при нём репрессировали единой гребёнкой, что создавало ненужную нагрузку на исправительную систему. А содержание времяпреступников казённым учреждениям обходятся дорого… — Годфри хмыкнул и продолжил: — Я же поступаю мягче… За каждую из категорий несерьёзных времяпреступлений вылавливается пара-тройка рандомных ходиков и им даётся максимально суровый приговор. В назидание другим, — Годфри поднял указательный палец вверх. — Я это прозвал «методом хваталки». В этих автоматах какие-то игрушки лежат со дня установки, а какие-то цепляются клешнями в первый же час.

— Кажется, я понял! — Джон ухмыльнулся. — Позвольте подытожить?

— Что ж, говорите!

Годфри навострил уши. Ему было действительно интересно, какими словами его великие мысли облагородит его ходячая энциклопэдия.