Врун

Дома Лёшка и Вовка здорово удивили своих родителей. Вовкина мама почему-то сразу поверила сыну, завороженно глядя на поднос с кусочками белого хлеба, густо намазанными маслом и клубничным джемом. А вот Лёшке долго пришлось объяснять отцу, где он это всё взял.

– Ну, – подходит отец с Лёшкой к копне сена, – показывай свой чудо-мир.

– Здесь, – присел сын у прохода в копне.

– Ну-ка, – лезет в копну отец, – ничего здесь нет. Нет никакого прохода в чудесный мир.

Сколько Лёшка ни пытался пролезть в отверстие в копне, всегда натыкался на плотную стену из сена.

На следующий день мальчики также пытались пролезть через копну в свой чудо-мир, но ничего у них не получалось. Всё время они оказывались возле своей деревни.

– Дурак ты, Лёшка, – вытирает пот со лба Вовка, – не надо было отца сюда приводить.

– Почему? – вытаращил глаза друг.

– Потому, что взрослые не верят.

Чистое сердце

Хорошо, когда ты просыпаешься утром в хорошем настроении, сразу хочется сделать что-нибудь полезное и доброе. Вот и Мишка, семилетний мальчишка, проснулся сегодня в хорошем настроении и сразу подумал: «Хорошо бы ему какое-нибудь доброе дело сделать. Ну а чего валяться-то, надо пойти и сделать».

Уже через минуту Мишка стоял у калитки, заправляя рубаху в штаны. Конечно, он, как всегда, забыл умыться, но это не беда. Почти каждый день после обеда шёл дождь, вот и умоется. Он провел взглядом по уже проснувшейся деревне, выискивая первого счастливчика, которому Мишка поможет. А вон тётя Маша в огороде возится.

– Тётя Маша, – облокотился мальчик об острый штакетник забора, – а ты чего делаешь?

– А, Мишка, – вздрогнула женщина, – напугал с утра. Картошку окучиваю.

– А чего так рано? – лыбится Мишка.

– Так пока жары нет, вот и окучиваю, – вздыхает женщина, – а то ещё и дождь пойдёт.

– А испугалась чего? – ковыряет в ухе Мишка. – Мамка говорит, что, кто боится, значит, у него совесть нечиста.

– Я вот тебе сейчас мотыгой по заднице, – поворачивается к мальчику женщина.

– А я помочь тебе хотел, – выкручивается Мишка, – доброе дело хотел сделать.

– Чего это вдруг? – удивляется тётя Маша.

– Да настроение хорошее.

– Чего тогда стоишь? – наконец улыбнулась женщина. – Иди, помогай.

Мишка полез на забор.

– Калитка же есть, – заохала женщина. – Ещё забор урони, помощник.

Мишка старался изо всех сил. Земля летела во все стороны.

– Ой-ой, – запричитала женщина, – ты мне так всю картошку порубишь.

– А мы всегда так окучиваем, – тяжело дышит Мишка.

– Ой-ой, – всплеснула руками женщина, – ты посмотри, что наделал. Всю клубнику мне истоптал. Иди давай отседа, помощник. Сама управлюсь.

– Ну ладно, – шмыгает носом Мишка, – как хотите. Раз моя помощь вам не нужна.

Мишка снова полез на забор.

– Да что же ты всё по заборам лазишь? – начинает кричать тётя Маша. – Вон как шатается. Вот заставлю твоего папку делать!

– Ага, – успевает мальчик спрыгнуть с другой стороны, – будет он тебе делать, как же. У нас тоже шатается.

Не успел Мишка отойти от дома тёти Маши, как увидел старика Степана Николаевича. Тот набирал в ведро воду с колонки.

– Дедушка Степан, – подбегает к нему Мишка, – давайте я вам помогу ведро донести.

– Не надо мне помогать, – поднимает ведро старик, – сам пока ещё могу донести.

– Да я же ничего не попрошу. Я же просто так вам донесу, – мешается под ногами старика мальчик.

– А я ничего и не дам, – буркнул старик. – Уйди, не пугайся под ногами.

– Ну, дед Степан, – пытается мальчик вырвать ведро из рук старика, – я же доброе дело хочу сделать. Вы же сами всем говорите, что люди должны помогать друг другу.

– Ну, говорил, – ставит ведро на землю старик. – Тяжёлое оно. Пупок надорвёшь.

– Не надорву, дед Степан, – хватается за ведро Мишка.

– Ну, неси тогда, раз не надорвёшь, – оголил старик в улыбке свой единственный зуб.

Мишка схватил ведро обеими руками, искоса поглядывая на старика, и потащил его карябая дном землю. Старик иногда помогал мальчику, подхватывая ведро, когда оно опускалось слишком низко. Силы мальчика иссякли совсем, когда они подошли к крыльцу дома старика. Теперь они уже вдвоем поднимали тяжеленное ведро по ступенькам, но едва ведро оказалось на крыльце

– Я сам, – пыхтит Мишка, – я сам.

– Ну, сам так сам, – распахивает дверь старик.

Мишка с трудом дотащил ведро до кухни и начал его поднимать на табурет, кусая нижнюю губу.

– Давай помогу, – косится старик на ошмётки глины на полу, слетевшие с Мишкиной обуви.

– Я сам, я сам, – краснеет от натуги лицо мальчика.

– Ну, сам так сам, – улыбается старик.

И вдруг ведро вырывается из рук мальчика, грохается об пол, и океан колодезной воды растекается по избе старика. Улыбка тут же слетела с лица Николаевича.

– Ты чего наделал-то? – наливаются злостью глаза старика. – Только утром половики по избе расстелил. А грязи сколько после тебя, посмотри. Мне что теперь, снова за водой идти? Я тебе что, мальчик, что ли, бегать туда-сюда? А ну пошел отседа, помощничек.