Врушечка

У него были очень светлые глаза и очень густые волосы, растрепанные на макушке.

— Я ничем не могу возместить вам ужин, — честно призналась Настя и предложила: — Идите сюда.

Она повела Яниса в кухню и для наглядности открыла холодильник. Тот изумленно оглядел его практически пустое холодное нутро.

— У вас тоже нет ужина?

— Нет, — покачала она головой. — И денег, чтобы купить съестное, тоже нет. Я очень бедная.

— Ну, не надо себя жалеть. Все еще наладится.

— Я не в том смысле бедная, что несчастная, — терпеливо пояснила она. — А в том смысле, что мне не хватает денег.

— Тогда нам придется поужинать где-нибудь… снаружи. Я вас приглашаю. Закройте его, а то холодно.

Настя закрыла холодильник, а Янис, в свою очередь, отпустил Кузю. Тот мякнул и, тяжело приземлившись на пол, сыто потрусил в комнату вылизываться. Новые знакомые остались стоять друг напротив друга. Янис испытывал неловкость. А Настя после разговора с Отто — уверенность, граничащую с пофигизмом, которая проявляется только в таких вот жизненных обстоятельствах: когда ты понимаешь, что все пропало.

Все, все пропало! Пошло наперекосяк! У нее огромные проблемы, которые одним махом не решить… Ей угрожает Ева Ковальская, она может придумать любую пакость. Возможно, даже сама жизнь Насти в опасности! Или жизнь бедного Кузи.

И еще она не может спать, потому что влюблена! Как выяснилось, безответно… Ее сердце искромсано на кусочки, и каждый из этих кусочков болит и ноет.

И у нее ужасная, неразрешимая проблема с Димкой. Подлый и низкий доктор Панкрашин затронул самое важное в Настиной жизни — ее обязательства перед семьей. От семьи остался один младший брат, и она просто не могла допустить, чтобы его жизненные обстоятельства ухудшились…

А теперь еще возвращается Отто! Только этого ей не хватало для полного счастья. И почему именно сейчас?! Почему не месяц назад и не полгода спустя?!

«Вероятно, закон подлости существует. Он так же реален, как закон Ньютона, и с этим придется считаться, — с тоской подумала Настя. — Неужели каждый человек в своей жизни хоть раз испытывает нечто подобное? Или у других проблемы возникают одна за другой, соблюдая строгую очередность, и только меня одну они атаковали одновременно?»

Настя с тоской подумала, как плохо, как отвратительно быть одинокой. Ей не нужен был мужчина для того, чтобы пристать к нему, словно репейник, и пытаться извлечь для себя пользу из такого — как там сказал доктор Панкрашин? — симбиоза. Мужчина не обязан делать ее жизнь легче. Настя чувствовала себя ростком, способным пробить асфальт. Но даже ростку необходимо солнце, которое согреет его. Только тогда он сможет быть сильным…

Настя подняла глаза и вздрогнула: Янис смотрел на нее, не отрываясь. Надо же: она задумалась и совсем забыла про него.

— Слушайте, а что это вы сейчас делали? — спросил он с интересом. И, скорчив уморительную рожу, показал, как она стучала трубкой по телефону.

— Я злилась, — честно ответила Настя, пригладив несуществующие волосы и с тоской подумав про былую красоту. Какая она была дура, когда вертелась перед зеркалом и сомневалась в своей привлекательности. Женщина, у которой есть хоть какие-то волосы, уже бесподобна.

Что, если рассказать этому парню всю правду? Иногда искренность может быть чертовски обаятельной. В конце концов, на что еще рассчитывать?

— На кого вы злились? — полюбопытствовал Янис.

— На мужа. Он меня два года назад бросил на произвол судьбы.

— Так вы замужем? — ее собеседник был явно обескуражен.

— Чего вы так скривились? — рассердилась Настя, немедленно смекнув, что ее ожидания могут и не оправдаться. — Я же говорю: он меня бросил. Когда он все-таки вернется, мы расстанемся навсегда.

— Это для меня слишком сложно, — заявил Янис и собрался было уйти тем же путем, каким пришел, однако Настя не дала ему такого шанса.

— А ужин?! — спросила она с искренним изумлением. — Вы же обещали!

На самом деле, есть ей совсем не хотелось. Ей хотелось добиться своей цели. Во что бы то ни стало. Янис был для этого просто необходим. Она должна с его помощью решить хотя бы одну проблему. Впрочем, Шелестов — это никакая не проблема. Это ее поражение. Шелестов обидел ее, и Настя жаждала сатисфакции. Где-то на задворках сознания мелькала мысль о том, что попытки заставить Шелестова ревновать — тщетны, и если уж он ее разлюбил, то не будет по-настоящему ранен, увидев ее с другим. А она хотела его именно ранить. Возможная месть казалась горькой и сладкой одновременно.

— Я просто отправился переодеваться, — Янис удивленно посмотрел на нее. — Не в моих привычках менять решения каждые пять минут. Пригласил — значит, собирайтесь. Пожалуйста. Много вам нужно времени на сборы?

— Десять минут.

— Через десять минут жду вас возле подъезда.

Янис скрылся на балконе, Настя пошла за ним и увидела, как он легко и ловко перепрыгнул через ограждение на свою половину.