Всадник

Тот, о ком зашла речь, был странный пришелец, слишком молодой для вражеского разведчика. В конце дня появившись, неведомо откуда, в поселении их, он смог жестами быстро и понятно объяснить, что у южного берега озера лежит раненый охотник их племени. Кем был он, из каких краёв явился, говорящий на неведомом языке? И почему он один?

– Никто никогда не слышал, чтобы на юге или на западе были люди, – сказал Чёрная Птица. – Но этот юноша явился оттуда, из открытой степи.

Сказитель сомневался.

– Думается мне, что Вернувший Лиса всё же из лесов. Но не из Медных Городов севера, и не из страны Укрима. Всё оружие его из камня, и сделано умело вполне и искусно.

Таящаяся Рысь подбросила дров в огонь и присоединилась к остальным женщинам, – и сразу же улеглась там, готовясь отойти ко сну.

Старики замолчали. Крадущийся Лис был совершенно бездвижен, и дыхание его было слабым. Тишина в длинной хижине нарушалась лишь потрескиванием углей в очаге.

А снаружи, под сверкающим звёздами небом, в тихой, сказочной ночи, сидел у воды Длинноволосый. Он был очарован красою столь огромного озера, вытянутого в длину с севера на юг на очень большое расстояние. Удачен его поиск – нашёл он прекраснейший край, годный для переселения народа Светлой Воды – но ещё не завершён он, и рано ему возвращаться.

Утомлён был Длинноволосый, совершивший многодневный переход по открытой равнине. Но утомление это не дало ему покоя: – и причиной тому то, что воздействие духов этого места не позволило ему завершить поиск благодарением. Ещё на закате, когда хотел он опустить камень Светлой Воды в воды этого озера, волнами ласково шепчущего, окликнула его женщина, из местных хозяек, принесшая ему еды. В самом действии духа прервала она его, не позволив свершить подношение, завершающее поиск. Возможно, это оттого, что он не попросил у этих людей дозволения на то, чтобы привести сородичей своих. Но ведь озеро огромно, и вокруг множество лесов, способных прокормить не одно племя. И стало ему, Длинноволосому, казаться, что подношение следует сделать не озеру, а этим людям: действия той женщины привели его к этому пониманию. Может, эти люди – выразители духа этого озера? Сколько же поколений прожили они здесь, чтобы так слиться с этим благословенным местом? Заметил он, что очень мало было здесь этих людей, гораздо меньше, чем могли бы вместить их жилища, которые в большинстве своём стояли необитаемые. Но, хоть и были они заброшены, всё же не имели следов разрушения, а значит не было вторжения врагов. А ведь, судя по всему, когда-то здесь было большое поселение многочисленного племени. Что за беда, какое страшное несчастье случилось с этим приозёрным народом? Скорее всего, злые духи чёрной, смертоносной болезни свирепствовали в этом краю, казавшимся таким благоденствующим в своё время. И народу этому не возродиться уже более: слишком мало их, а мужчин, не считая того раненного охотника, так и вовсе нет. Сородичи Длинноволосого, люди Светлой Воды, тоже в бедствующем положении, на грани исчезновения в ближайшем будущем. И, может быть, объединение этих двух народов даст им обоим возможность выживания, а затем и развития? Ведь страна эта, отделённая от северных лесов степными просторами пустынными, надёжно защищена от вражеских нашествий, и словно создана специально для мирного существования. Объединение же местного племени и племени Светлой Воды зависит от Длинноволосого, и если суждено этому свершиться волею Матери Земли, то значит он, Длинноволосый, является проводником изначальных сил, избравшим его в вершители. Какая выдающаяся ответственность, требующая тончайшего равновесия и совершенной ясности. Чистейший свет в колыхании волшебного потока проявления…

Пока же он должен ждать. Ждать и слушать…

И сейчас, в спокойной, тихой ночи, сидел Длинноволосый бездвижно и безмолвно у самого берега озера. Хотя и знал он, что это опасно: нельзя в темноте всматриваться и вслушиваться в воду.

Когда же миновала полночь, улёгся Длинноволосый спать далее от озера – под сенью раскидистой берёзы, завернувшись в предложенную ему ранее оленью шкуру.

А вокруг, в волшебной ночи, в дрожании вечном и переплетении сил изначальных, назревает что-то…

И скоро уже в предрассветную мглу выйдет на охоту волк, движимый неведомым. И скоро уже будет новая заря, и озарит она землю новым светом, который изменит собою всё. Великие перемены начались уже в звенящем неощутимо безмолвии. Пути человека, волка и лошади соединились уже в месте, предназначенном изменить весь мир.

Пока же безмолвие ещё не нарушалось ничем, но… шум степного ветра горячего, яростно обдувающего лицо, ощущение невиданной быстроты и скорости, и ещё что-то, восхищающее совершенной новизной, беспокоили сон Длинноволосого, тревожа его, но не внушая страха.

А звёзды восточного края неба тускнели понемногу, растворяясь в еле заметном поначалу, но неотвратимо проясняющемся свете новой зари…

И наступила вскоре эта новая заря, осветившая незримые доселе пути…

4. Волшебный рассвет