Всадник без головы (худ. Н. Качергин)

Не столько удивление, сколько удовлетворение отражалось на лице Зеба, когда он изучал этот интересный документ.

— Это клочок конверта, — пробормотал Зеб Стумп. — Он говорит о многом. Вряд ли больше можно было узнать из самого письма. Использован в качестве пыжа. Ну что же, пусть теперь знает, как употреблять всякий хлам вместо подобающего для этой цели кусочка промасленной оленьей кожи. Надпись сделана женской рукой, — продолжал он, снова всматриваясь в бумажку. — Это ничего не значит. Адресовано-то ему — значит, ему и принадлежит. Следует приберечь!

При этих словах старик-охотник вынул кожаный кисет, где хранилась его зажигалка, и бережно спрятал туда клочок найденной бумажки.

— Ну что ж, старина Зебулон Стумп, — снова заговорил сам с собою Зеб, — похоже на то, что тебе удастся довольно хорошо разобраться в этой таинственной путанице. Кое-что остается еще неясным, кое-где обрываются нити, но это ничего. Человек, которого убили, кто бы он ни был, находился на месте, где лужа крови. Человек же, который убил, безразлично о ком бы ни шла речь, стоял за локустовым деревом. Если бы не напортила компания этих молокососов, мне бы удалось еще кое-что добавить. Теперь же ничего не поделаешь — следы безжалостно затоптаны. Дальше идти в этом направлении не имеет смысла. Лучше всего будет теперь пойти по обратному следу, если это только возможно, и узнать, куда это лошадь с поломанной подковой отвезла своего седока после охоты. Поэтому, старина Стумп, вам придется направиться по обратному следу сапог.

И старый охотник пошел отыскивать обратный путь преступника. Только в одном или двух местах можно было кое-как различить отпечатки человеческой ноги. Но Зеб уже успел раньше заметить, что человек, которому принадлежал этот след, в конце концов вернулся к месту, где была привязана лошадь.

Зеб решил на время оставить след пешехода. Он повернул обратно и вышел на большую полянку. Там ему хотелось сделать кое-какие дополнительные наблюдения.

Вскоре Зеб Стумп заметил ясные следы, но уже совсем другого характера. Это была хорошо протоптанная тропинка, которая подходила к одной стороне полянки и выходила с другой ее стороны. Зебу было ясно, что это звериная тропа.

Зеб уже повернулся, чтобы уйти с поляны, но потом снова остановился.

— Чертовски обидно оставлять этот след, но у меня мало времени. Чорт возьми, все же надо попробовать пройти хоть немного! Пусть старая кобыла подождет, пока я вернусь.

И Зеб отправился по тропе диких зверей, по которой проехали и всадники отряда во главе со Спенглером.

В одном месте Зеб Стумп остановился. Это был участок песчаной почвы, усеянный камнями и совершенно лишенный травы.

Над ним возвышалось огромное дерево с горизонтально вытянутыми ветвями. Одна из них простиралась через тропинку и росла настолько низко, что всаднику нельзя было бы проехать, не наклонившись. Зеб Стумп стал всматриваться. Он заметил, что на ветке повреждена кора. Хотя ссадина была и небольшая, все же она, повидимому, произошла от столкновения с каким-то твердым телом.

— Это сделано головой человека, — заметил охотник, — человека, который сидел верхом на лошади. После такого удара он должен был упасть… Ура! — торжествующе воскликнул он. — Я так и думал. Вот отпечаток сброшенного всадника. А вот здесь он полз. Теперь я понимаю, откуда эта загадочная опухоль. Я знал, что она не от когтей!

С просиявшим от радости лицом оставил Зеб место, где росло дерево. Легкой походкой направился он, но уже не по тропе животных, а по следу человека, потерпевшего такое жестокое крушение.

Зеб следовал указаниям, может быть непонятным обычному глазу, но для него столь же ясным, как путевые надписи на столбах. Ветка, отогнутая в сторону, смещенные усики ползучих растений, примятая поверхность земли — все это говорило о том, что здесь прошел человек.

И Зеб Стумп продолжал идти до тех пор, пока не проследил путь несчастного до берега ручья.

Еще один кусочек оборванной нити был восстановлен. Еще немного — и тайна будет разгадана.

Глава LXXVIII МЕНА ЛОШАДЬМИ

С проклятиями на устах повернул Кольхаун коня, чтобы оставить меловую прерию, где затерялись следы всадника без головы.

«Нет смысла ехать дальше! Никому не известно, куда он ускакал. Если я отправлюсь к речке, может быть встречу его опять. Но жеребец мустангера не хочет меня подпускать, как будто бы эта бестия знает, что мне нужно. Один удачный выстрел — и его странствия прекратились бы. Где мне достать быстрого коня, который мог бы догнать мустанга, — пусть это стоит двести, пусть триста долларов?!»

После этих размышлений Кольхаун покинул меловую прерию. Он ехал быстро, не щадя своего измученного коня.

Не прошло и часа, как Кольхаун уже въезжал в рощу акаций, прилегающую к плантациям Каса-дель-Корво.

Вдруг послышался топот копыт. Кольхаун увидел всадницу — Исидору Коварубио де Лос-Ланос.