Всадник. Легенда Сонной Лощины

Медленно и осторожно Бром двигался по моему следу. Такой темп несколько затруднял проход сквозь колючий кустарник, так и тянущий ветви, готовые вцепиться в нашу одежду. Но Бром не жаловался, и я тоже (надеялась только, что тупой Сэм Беккер весь завтрашний день проведет, выковыривая из плаща шипы).

Дидерик Смит молчал. Оставалось только гадать, о чем он думает. Может, боится того, что мы найдем в чаще, мелькнуло в голове.

А что, если бы мы искали Брома? Что бы ты чувствовала?

Я тряхнула головой, отгоняя жуткую мысль. Вдруг эта мысль обернется проклятьем? Нет, с Бромом никогда ничего не случится. Он неуязвим для любого зла.

(Пожалуйста, пусть будет так.)

Мне вдруг жутко захотелось схватить Брома за руку, оттащить его назад, заставить спрятаться за моей спиной.

(Пожалуйста, пусть с Бромом ничего не случится.)

Бром никогда не допустит, чтобы я защищала его. Да я и не знаю, получится ли у меня.

А что скажет Катрина, если ты вернешься домой без него?

Нет, этого не случится. Бром всегда будет возвращаться домой, всегда будет стоять в прихожей, раскинув объятия для меня и Катрины.

Дед продрался сквозь последние шипастые кусты. Он заслонил меня своим могучим телом от самых неприятных уколов.

Сэм Беккер выбрался на прогалину, бранясь и выдергивая из одежды колючки.

– Заткнись, Сэм, – на сей раз Дидерик опередил Брома.

Сэм бросил на меня мерзкий взгляд:

– Зачем ты побежала сюда, глупая девчонка? Не могла выбрать тропинку и не проламываться сквозь кусты?

– Не зовите меня глупой девчонкой.

Кажется, мой тон шокировал его.

– Тебе следует научиться себя вести!

– Я знаю, как себя вести. И поведу себя так, как вы заслуживаете.

За моей спиной фыркнул и тут же закашлялся Бром, безуспешно пытаясь скрыть смех. Потом приподнял лампу и спросил:

– Куда, Бен?

В темноте трудно было различить очертания отдельных деревьев, но я точно знала, что направлялась домой, когда столкнулась с лесным чудовищем. Тогда, спрыгнув с дерева, я в ужасе понеслась в противоположную от дома сторону – и вломилась в кустарник.

– Туда, – я показала направо.

Лес шелестел вокруг нас – сновали мелкие зверьки, сухие листья падали с веток. Я шла рядом с Бромом, двое мужчин следовали за нами, отставая на пару шагов. Сэм Беккер тихо бормотал что-то Дидерику Смиту. Я не сомневалась, что он поносит грязными словами меня и мой жуткий характер, но мнение Сэма Беккера меня нисколько не волновало.

– Знаешь, твоя бабушка сказала бы, что тебе следует быть повежливее, даже если он тебе не нравится, – шепнул Бром.

– Знаю.

– Но я и сам считаю его жалким червяком, так что не беспокойся.

Я ухмыльнулась, но в этот момент ноздрей моих коснулся запах гнили, и я замерла. Потянулась к руке Брома, и моя ладонь утонула в его лапище.

– Как овца, – выдавила я. – Смердит, как та овца.

Мне не хотелось идти дальше. Я боялась того, что мы можем увидеть.

– Опа? Ты так и не сказал мне. Что сталось с Кристоффелем?

Он покачал головой.

– Я так и не выяснил, Бен. Я отвез тело ван ден Бергам, они внесли его в дом, и после этого никто не видел, чтобы они выходили. Они не откликнулись даже на стук соседей.

Я подумала о Кристоффеле, гниющем в собственном доме. Разлагался ли он так же быстро, как та овца? И тут до меня дошло кое-что. Если тела начинают гнить почти сразу после смерти, значит, Кристоффель погиб незадолго до того, как Юстус нашел его и побежал к его отцу.

Нашел? Как бы не так. Юстус наверняка был там, когда это случилось. Они, видно, играли в лесу, совсем как мы с Сандером в тот же день.

Меня пробрал озноб. То существо в лесу – клудде, если верить Шулеру де Яагеру, – могло в тот день забрать не Кристоффеля, а Сандера.

Или меня.

Шулер де Яагер говорил, что клудде довольствуется лишь одной жертвой. Но на этот раз он взял двух – трех, если считать овцу.

(Но можно ли верить словам Шулера де Яагера? Ведь та тварь убила твоего отца, а он был уже не ребенком.)

Почему мне раньше не пришло это в голову? Бендикс был не просто взрослым – он был взрослым, у которого уже был свой ребенок.

Шулер де Яагер вместе с хлебом с маслом скормил мне ворох странных историй, а я только сейчас заподозрила, что большинство из них – вранье. Но почему? Зачем? Он что, нарочно пытался сбить меня с толку, ввести в заблуждение? Была ли вообще в его рассказах хоть какая-то правда?

– В чем дело? – придушенно выдавил Сэм Беккер. – Чем это так воняет?

Я настолько погрузилась в размышления о Шулере де Яагере и клудде, что почти забыла, где нахожусь и зачем мы пришли.