Всадник рассвета

После небольшого отдыха спешу к помещенным отдельно Вышате и Гераклу. Вокруг них вовсю хлопочут местные лекари и знахари, чем-то поят, что-то прикладывают к избитым телам. Остановив старшего из них, спрашиваю, что с моими товарищами.

– Могло быть и хуже! – отвечает он мне. – Через пару дней будут на ногах!

Это уже лучше!

– Спасибо вам за заботу! – благодарю его.

– Что вы, что вы! – машет руками эфиопский эскулап. – Мы, врачи, всегда помним заветы Гиппократа!

Во дворце застаю следующую картину. Вакула в обществе премилой Андромеды что-то увлеченно рассказывает девице о своих былых делах, а та с немым обожанием внимает ему. Полная идиллия: спасенная принцесса и спасший ее принц – счастливый финал любой классической сказки.

Ко мне подошла Кассиопея.

– Какая прекрасная пара! – вздыхает она. – Они, кажется, созданы друг для друга! Может, сразу сыграем и свадьбу?

– В принципе я не против такого мероприятия! Что касается Вакулы, то он явно засиделся в холостяках! – говорю я ей. – Однако пусть наши влюбленные проверят свои чувства временем: вдруг это не любовь, а всего лишь минутное увлечение?

Кассиопея понимающе улыбается мне:

– О, поверьте мне, я умею отличать любовь от сиюминутных страстей! Наверное, вы и сами сейчас проверяете свои чувства? Можно ли мне узнать, как зовут вашу избранницу?

– Лада! – говорю я, а сердце мое пронзает острая тоска.

– Какое необычное и какое красивое имя! – говорит Кассиопея. – Поверьте мне, вы будете счастливы, обязательно счастливы со своей избранницей!

– Спасибо! – отвечаю я этой мудрой и сильной женщине.

Спустя два дня в селении начинаются большие торжества в честь избавления от чудовищной рыбы. У храма Посейдона, пугая детей и женщин, возлежит огромная акулья голова с оскаленной пастью. В пустые глазницы вставлены какие-то сверкающие камни, а это означает, что оба наших выстрела были в свое время весьма точны.

После продолжительного и вычурного обряда священнодействия нас приглашают во дворец на праздничный пир. Геракл и Вышата еще бледны, но уже сносно передвигаются и готовы принять самое активное участие в предстоящей гулянке.

Флейтисты начинают играть заунывные мелодии, чаши наполняются черным, как деготь, вином, и веселье начинается! Во главе стола на царском ложе возлежит Кассиопея, рядом с ней Андромеда и Вакула, не сводящие друг с друга глаз. Чуть подальше удобно располагаемся мы с Вышатой и Гераклом. Гулянье в разгаре. Геракл, немного перебрав, то и дело порывается петь свои бесконечные песни о свершенных им подвигах, а когда я отговариваю его от этой затеи, он принимается рассказывать близвозлежащим местным барышням о своем неком тайном подвиге, в результате которого он в течение ночи якобы оплодотворил сорок девственниц. Вопреки ожиданиям Геракла, рассказ его производит обратный эффект, местные барышни под разными предлогами немедленно ретируются от столь любвеобильного героя. Мы с Вышатой искренне смеемся неудаче Геракла, а тот, проводив последнюю из покинувших его барышень вздохом, вновь обращается к чаше с вином.

Вдруг у входа во дворец раздается какой-то шум, потом стук мечей и воинственные крики. Мы переглядываемся с Вышатой. Руки наши тянутся к лежащим подле мечам. В тот же момент двери праздничного зала распахиваются настежь и в него врывается целая ватага воинственно настроенных молодых людей. Я вижу, как резко вскакивает бледная как смерть Кассиопея, а Андромеда в испуге прижимается к Вакуле. Это что еще за новости? Впереди остальных белокурый юноша со злым взглядом. Глаза его горят ненавистью.

– Берегись, похититель! Пришла твоя смерть! – кричит он Вакуле и целит копьем ему прямо в сердце.

Его дружки бросаются ко мне, Вышате и Гераклу. Ну, это уже наглость!

Зарвавшихся юнцов, конечно, можно проучить, но уж очень не хочется омрачать праздник, к тому же не наше дело драться с местной шпаной.

– Да, молодежь нынче пошла не та, что раньше, во времена нашей молодости! – вздыхает находящийся рядом со мной распорядитель обеда. – Вы только посмотрите, какое падение нравов! Никаких моральных устоев! Шляются, пьют, танцуют и дерутся! Полный беспредел! Куда только смотрят их родители!

– Да, проблема действительно серьезная, а главное вечная! – говорю я ему и отставляю в сторону недопитую чашу.

Хулиганье расходиться не собирается, и дело начинает приобретать скандальный характер.

– Убирайся немедленно прочь, Финей! – кричит на злобного блондина Кассиопея. – Наш гость Вакула не похититель, а спаситель! Это он со своими друзьями спас Андромеду от чудовища! Если ты по-настоящему любил мою дочь, то почему ты не пришел на берег моря, когда чудовище явилось ее съесть? Ты бросил ее, когда она ожидала гибели, а теперь являешься как ни в чем не бывало и требуешь Андромеду себе!