Всадник рассвета

Но не тут-то было. Изо рта Демона показался дым, а затем и пламя. Удивить меня подобным действом было уже трудно. Огнедышащих я повидал за время своих походов уже немало, тем более что по возможности воспроизводства огня Демон был все же весьма далек от огненных фонтанов Горыныча. Однако в этом огнемете хорошего для меня было мало. Раскочегарив свой агрегат, мой противник, прежде чем я успел к нему добраться, снова был во всеоружии. Раздувая свои огромные ноздри и что-то воинственно голося, он бросился на меня, орудуя одновременно мечом и огнем, который то и дело вырывался из его зловонной пасти. Противостоять такому напору было чрезвычайно трудно, а потому мне снова пришлось уйти в глухую оборону. Не знаю, что было бы со мной, если бы не подаренный мне Афиной Гефестов щит. Зеркальная поверхность его прекрасно отражала не только удары меча, но и бьющие в меня огненные струи. Беда была лишь в том, что скоро сам щит раскалился докрасна и все сильнее и сильнее жег мне руку и плечо. Теперь меня спасало лишь то, что напор огня со временем тоже ослабел и уже не был столь опасен для меня, как в самом начале.

В какой-то момент я сумел отскочить на несколько метров в сторону от своего противника, тот не бросился следом за мной, а остановился, громкими вдохами нагнетая себе внутрь воздух, который, видимо, был ему очень нужен для формирования мощных огненных струй. Итак, в нашем поединке наконец-то возникла первая короткая пауза, которая, возможно, станет последней перед решающим столкновением. И я никак не мог ею не воспользоваться.

Торопливо, ибо дорога была каждая секунда, я сорвал с пояса одну из моих самодельных бомб. Разжечь ее я попытался, приложив запальный шнур прямо к раскаленному щиту, однако это не удалось. А Демон, закончив продувать свои мехи-легкие, уже спешил ко мне, чтобы обрушить поток новых огненных струй. И он их обрушил!

На этот раз мне показалось, что мощь моего врага еще более возросла. Впрочем, возможно, мне это казалось из-за собственной усталости. Как бы то ни было, но первая же горячая струя едва не прожгла меня насквозь. На сей раз меня спас верный Кладенец, подставивший себя самого под напор огня и отразивший его несколько в сторону. Едва я пришел в себя от первой огненной атаки, как последовала вторая, третья. И тогда я решился на очень и очень рискованный шаг. Смелости в этом никакой не было, а была лишь отчаянная решимость использовать пусть малый, но шанс, чтоб переломить ход схватки. Выждав момент, когда Демон в очередной раз приготовился пустить в мою сторону огненную струю, я выставил вперед руку с зажатой в ней гранатой. Теперь все зависело только от моей реакции. Успею или нет?

И когда огненный вихрь понесся ко мне навстречу, я поджег запальный шнур и, отсчитав до десяти, с силой швырнул свою гранату прямо в грудь Демона. Тот, как мне показалось, даже ничего не успел понять, потому что подобное действие было для этого исчадия ада полной неожиданностью. Демон даже не дернулся, когда граната, ударив в грудь, взорвалась. Мимо меня пролетела его огромная рогатая голова, из пасти которой еще вырывались последние языки пламени. Рухнуло в песок дымящееся тело. Рядом упал черный меч с рукояткой в виде человеческого черепа.

Я сел прямо там, где только что стоял. Первым делом развернул кусок самобранки и с жадностью выпил большой кувшин разбавленного водой вина. Оглянулся вокруг. Пусто. Потом поднялся и, не оглядываясь, быстро пошагал с этого места. Не знаю почему, но на языке все время крутился дурацкий стишок, весьма, впрочем, подходящий к моей ситуации:

Как-то на дороге
Девятого числа
Встретил добрый человек
Человека зла.
Добрый взял гранатомет,
Бац! – и нет козла.
Все-таки добро-то
Посильнее зла!

Шагая в никуда, я знал наверняка, что как только силы Зла узнают о неудаче своего эмиссара, немедленно последует новая погоня. Я был уверен, что силы противника на этот раз будут увеличены, и если при первой встрече мне повезло, то что случится во время второй, нельзя предугадать. Как ни вспомнить мудрый девиз спецназовцев всего мира: убегать и прятаться! В этом был свой глубокий смысл, ибо спецназовец, доведший дело до лобового столкновения с противником, расписывался этим в собственном непрофессионализме. Итак, прятаться в пустыне мне было пока абсолютно негде, но зато я мог еще убегать. Другой вопрос куда? Пока куда глаза глядят, а дальше будет видно!

К утру следующего дня я был уже на окраине какого-то небольшого оазиса. Бредя через него, дошел до жалкого селения. Жители с ужасом смотрели на меня и, падая на колени, умоляли о пощаде. Наверно, вид мой был и впрямь весьма устрашающим. Бедные люди, неужели всякий, кто появляется в этих краях, грозит им смертью? Весьма заманчиво отдохнуть здесь, но останавливаться нельзя. Это я знал точно. Внутренний голос подсказывал, что надо уходить. Куда, я все еще не знал, но интуиции своей верил вполне.