Всадник рассвета

На привале ночью снова кто-то пытался напасть на нас. По крайней мере, я явственно слышал чей-то вой, но мои охранники дружно бросились во тьму и скоро вернулись, деловито отирая травой окровавленные наконечники своих копий. Сон, однако, был прерван, и до самого восхода солнца я беспокойно проворочался, вслушиваясь в шум ночного леса.

Больше в дороге с нами ничего существенного не произошло. На десятый день пути, миновав несколько сторожевых застав, мы подъехали к высокому холму. Меж деревьев вверх уходила широкая тропа. У подножия холма мы остановились.

– Дальше, Посланник, мы пойдем вдвоем! – сказал, слезая со своей лошади, мой седобородый попутчик.

– Это и есть ваш Небесный Холм? – спросил я.

– Да, это и есть Небесный Холм, Посланник! – ответил он мне.

Воины тоже молча слезли с коней и начали тут же деловито обустраиваться. В обратный путь, судя по всему, они пока не собирались.

Подъем в гору был достаточно крут, а утомленный дорогой старик едва переставлял ноги. Шли мы поэтому довольно медленно. Через каждые полсотни метров встречались воины-охранники. Молча пропуская нас мимо себя, они лишь наклоняли головы в знак приветствия. Впрочем, я особенно никуда и не торопился. Пусть все идет своим чередом, откуда я знаю, что ждет меня там, на вершине! Истерзав себя за время дороги всевозможными предположениями и сомнениями, я уже пришел к гениальному выводу: надо пока просто радоваться каждому дарованному дню и ничего не загадывать наперед.

Но вот за деревьями стала понемногу видна и вершина. Затем показалась большая поляна, заставленная по периметру деревянными столбами с вырезанными на них жутковатыми рожами. Около каждого из столбов были видны следы недавних кострищ. Посреди поляны лежал огромный темно-бурый камень – штука мне уже хорошо знакомая.

– Мы здесь! – внезапно визгливо закричал во всю свою старческую мочь мой спутник.

Не успел я и глазом моргнуть, как напротив меня появился еще один древний старик в белой рубахе. Седая борода его свисала до самых колен. Дед был бос, а в руках держал сучковатый посох.

– Здрав будь, Посланник! – поздоровался со мной старик и протянул руку. – Я Любомудр, верховный жрец Небесного Холма.

– И ты будь здрав, Любомудр! – Я пожал протянутую мне руку и ощутил ее немалую силу.

Старик смотрел прямо, не пряча взгляда. В его выцветших голубых глазах угадывались и ум, и проницательность. Не знаю почему, но в отличие от всех ранее встречавшихся жрецов этот дед показался мне куда более симпатичным.

– Я знал, что ты скоро придешь! – улыбнулся мне тем временем хозяин поляны так, словно знал меня уже тысячу лет, и от этой улыбки мне стало как-то спокойней. – Как добрался?

– Хорошо! – кивнул я и улыбнулся ему в ответ.

– Запомни навсегда – я твой друг, и ты должен верить мне! А теперь пойдем. – Старик взял меня под локоть и повел мимо столбов в глубь своего капища.

Пройдя несколько шагов, он, вдруг вспомнив о чем-то, обернулся к моему спутнику:

– Разожги костер Перуна, соверши все требы и поддерживай огонь!

Мы зашли в полуизбушку-полуземлянку.

– Садись! – сказал старик, показывая на лавку. Я послушно сел.

– Покажи свой знак! – велел главный жрец голосом, не терпящим возражений.

Я молча снял тельняшку и оголил грудь. Но старец даже не стал на нее смотреть. Закрыв глаза, он долго держал в руках мой нательный крест.

– Да, – сказал он, наконец открыв глаза. – Ты истинный Посланник. Я чувствую твою силу! Я рад, что дожил до этого дня и смог дождаться твоего пришествия! Будь ты благословен и ныне, и присно, и от века до века!

После этого Любомудр уже совсем по-отечески положил мне руку на плечо.

– Располагайся! Здесь отныне будет твой дом!

– Что же мне делать дальше? – спросил я его.

– Вначале ты получишь от меня необходимые знания, а затем уже сами боги укажут тебе твой путь!

– Как долго ты будешь меня учить и чему?

– Времени мне отведено мало, придется поторопиться. Ты познаешь наш мир и свое место в нем. Ты научишься владеть оружием и властвовать над собой, творить требы и уничтожать врагов!

– Кто же мои враги? – поинтересовался я.

– Те, кто боятся Посланника! – был весьма туманный ответ.

Затем жрец оставил меня отдыхать, а сам покинул жилище. За что я был ему весьма благодарен.

Значит, все дело в моем нательном кресте! Сняв висевший на тесемке крестик, я принялся внимательно его рассматривать. Крест был самый обыкновенный, только что очень старинный. Нося его уже немало лет, я, казалось бы, знал его до мельчайших царапин, но теперь разглядывал, словно в первый раз. Ничего необычного в кресте не было: на внешней стороне распятие Спасителя с черепом и перекрещенными костями в ногах, на тыльной стороне изображено всевидящее око с исходящими от него солнечными лучами и словами “спаси и сохрани”. Сделан крестик был, судя по всему, из какого-то медного сплава и от старости в углах давным-давно позеленел.