Всадник с головой [Призрачный скотовод]

— Очень многие. Он выгнал отсюда Джеймисона, первого владельца этого места, который и построил этот дом. Вильямс, из Минданы, был следующим. Он построил хижину для работников слева от дома и убрался отсюда со всеми пожитками ровно через три месяца с того дня, как выложил полную стоимость этого места. Он сказал, что лучше потеряет пять тысяч фунтов, чем останется здесь еще на одну ночь. За ним последовал Макферсон, хитрый шотландец, упертый как баран и доступный эмоциям не более, чем кусок кирпича. Он заплатил за это место и не собирался терять свои деньги из-за странного шума или нелепых видений. Но через полгода его взгляды полностью переменились. Деньги больше не имели для него значения. Он заявил, что готов потерять все, что имел, до последнего пенни, лишь бы только больше никогда не видеть Варрадуны. За Макферсоном последовал Бенсон. Он купил землю по бросовой цене, вместе с оставленным здесь скотом, и, судя по тому, что я слышал от людей в городе, казалось, он думал, что заключил весьма выигрышную сделку.

— Что случилось с Бенсоном?

— Он вернулся на юг, даже не разгрузив свой фургон. Теперь он приобрел землю в Новой Зеландии, полагаю. Это у него я купил имение.

— И сколько ты за него заплатил?

— Менее четверти от той суммы, которую оно бы стоило, если бы не Призрачный Гуртовщик. Как бы то ни было, в среднем три ночи в неделю у нас переполох, моя жена смертельно боится всякий раз, укладываясь в постель, и, если не считать моего главного пастуха Руфорда и двух черных мальчишек, я не могу удержать здесь ни одного слуги. В итоге, за недостатком рабочих рук я вынужден сам смотреть за скотом, что совершенно неприемлемо. Проще говоря, здесь должен остаться кто-то один — или я, или Призрачный Гуртовщик. На прошлой неделе я обдумал все это, и итогом моих размышлений стало письмо, которое я тебе написал. Я не понаслышке знаю о твоем хладнокровии и неоднократно имел шанс убедиться в твоей храбрости. Мой ближайший сосед, юный Чадфилд, не желая лишаться моей компании, сделал все возможное, чтобы убедить меня дать этому месту еще один шанс, и обещал присоединиться к нам и помочь в решении этой загадки. И если мы втроем не сможем разобраться с этой тайной — что ж, полагаю, нам должно быть стыдно.

— Мы наверняка сделаем все возможное, — ответил я. — Сам я не верю в призраков, и худо дело, если мы не сможем выяснить, из какого теста слеплен наш назойливый друг. Еще один вопрос. Призрак появляется с какой-то периодичностью или его визиты беспорядочны?

— Если говорить о том, когда он появляется собственной персоной, он довольно постоянен. Чаще всего он появляется во время полнолуния, но шум в доме возникает в любое время, иногда по две-три ночи подряд. Потом может быть неделя тишины, а вслед за ней вновь шум каждую ночь, пока мы не начнем сходить с ума.

— Все это выглядит весьма загадочно, — произнес я. — И вполне понятно, что это тебя беспокоит.

— Ты бы и не так заговорил, если бы тебе пришлось здесь жить, — ответил он. — Это действует на нервы до такой степени, что начинаешь шарахаться от собственной тени. Теперь же, полагаю, ты устал и хотел бы устроиться на ночлег. Налей себе еще стаканчик на ночь, и затем я покажу твою спальню.

Наклонившись к столу, я взял бутыль с грогом и как раз переливал ее содержимое к себе в стакан, когда из погруженного во тьму дома позади нас раздался долгий громкий стон, за которым последовал крик, вспоров тишину ночи, как острый нож вспарывает отрез ситца. Затем наступила полная тишина, что, по моему мнению, было еще хуже, чем этот крик. Я вскочил.

— Боже, — воскликнул я, — что это?

Но Спайсер только нервно рассмеялся.

— Ты имел удовольствие познакомиться с нашим сверхъестественным другом, — ответил он. — Теперь ты знаешь, с чем именно нам приходится мириться все это время.

— Но это звучало в высшей степени похоже на человеческий крик, — сказал я. — И все же, если подумать, его сопровождал какой-то весьма специфический приглушенный звук, что несколько расстраивает мою теорию. Одно совершенно точно: звук шел из дома, осмелюсь предположить, из центрального коридора.

— Ты совершенно прав. Именно там мы всегда его слышим. Но если ты думаешь, что кто-то прячется здесь, ты ошибаешься. Иди и посмотри сам.