Всадники

— Можешь.

— Меня ждут в соседней деревне, умирающему крестьянину нужен духовник. Если ты не против, то я бы отправился туда прямо сейчас.

— Не стану тебя задерживать и даже дам тебе охрану. Последний вопрос, Дарий… Митос. Ты не знаешь, где он может быть?

— Не знаю. Мы не виделись очень давно.

— Жаль. Я часто вспоминаю его.

— Мне пора…

Дарий поднялся, на его лице было написано смущение.

— Кронос, я бы хотел поблагодарить тебя.

— Не стоит благодарности. Общение с тобой украсило мой вечер.

— И всё-таки… Я всего лишь бедный францисканец, у меня ничего нет, но…

Дарий опустил руку в карман сутаны и достал маленькое распятие на простом чёрном шнурке.

— На память — о вечере, ты сам сказал, что я его тебе украсил. И ещё… Мой путь, Кронос… Вдруг пройдёт время и он перестанет казаться тебе трудным.

— Я сохраню твой подарок. На всю жизнь. Когда мы встретимся в следующий раз, ты сможешь увидеть его на моей шее.

— Я бы предпочёл увидеть твоё сердце… Твоё обновлённое свободное сердце.

— А вот этого я тебе обещать не могу…

* * *

Кронос смог разыскать Дария лишь осенью 1993 года. Он зашёл в парижскую церковь Юлиана-бедняка, где ему сообщили о смерти отца Дария. Он закрыл двери храма за собой и вместе с ними закрыл своё сердце — навсегда.

* * *

В 1997 году в Бордо подарок Дария всё ещё был с Кроносом.

Шеннон Р. Хойт (Shannon R. Hoyt) Дорога в Дамаск [3]

Он стоял в одиночестве и старался найти нужные слова, но все молитвы, что он знал, вдруг забылись. Мечты, что никогда не принадлежали ему, потерялись, или на всякий случай были убраны подальше. До завтра ему придется обходиться без них.

Savatage «Chance»

Митос задумчиво смотрел на три простых надгробья и пытался найти нужные слова, не зная, есть ли слова для того, что ему хочется сказать.

— Я так и знал, что найду тебя здесь.

Чуть повернув голову, бессмертный, не глядя, ответил:

— Уходи.

— Я бы предпочел остаться и послушать твою версию. Мне кажется, Мак кое-что упустил.

— Он не понимает, — Митос снова повернулся к могилам — к тем троим, кто только и мог понять, но никогда уже не сможет — и вздохнул. — Никто не понимает.

— Я могу попробовать, — заметил Джо.

Вместо ответа Митос посмотрел на него с нескрываемым недоверием.

Доусон пожал плечами:

— Это Маклауда все считают чем-то вроде реинкарнации Галахада. А я простой парень.

Услышав, как Джо вывернул его же слова, Митос не сдержал улыбки. Но стоило его взгляду упасть на свежую грязь могил, она тут же померкла.

— Они тоже не поняли.

Едва сказав это, он ощутил, будто что-то внутри него сломалось, какая-то преграда, что сдерживала горе, жуткое ощущение свободы и облегчение, о котором он запретил себе думать в первые же мгновения после боя. Колени подогнулись, Митос стремительно опустился на траву — холодная роса тут же промочила брюки — и склонил голову. Позади раздался шорох и ему на плечо легла рука Джо. Бессмертный почувствовал ее тепло даже через плащ, и понял, что еще не все позади.

— Я убил человека, которого любил, как брата, против которого клялся никогда не поднимать меч. Ради того, кто теперь ненавидит меня. Я рухнул с пьедестала, на который меня возвел Маклауд, не понимая даже, как туда попал, — слова вырвались сами собой и Митос мысленно выругал себя за несдержанность.

А в ответ — тишина.

«Черт, он ждет, что я скажу что-то еще. И будет стоять тут, пока я не заговорю. Плевать. Мне пять тысяч лет. Ты долго можешь ждать, Джо?»

— Ты правда хочешь знать? — голос Джо звучал мягко, отвечая на вопрос, который Митос просто-напросто не мог произнести вслух. Или мог?..

«Совсем ты спятил, старик», — сказал он себе. Поднял голову и удивленно взглянул на Доусона.

— Что?

— Насчет Мака. Ты действительно хочешь знать, в чем дело?

Митос раздраженно и с облегчением вздохнул, и отвел взгляд.

— Он злится, потому что я солгал ему о моем прошлом, — он закрыл глаза, — о том, кем я был.

«Ну, может, не совсем еще спятил. Все в порядке. Все просто замечательно. Черт!»

— Это не ответ, — в голосе его собеседника послышалась озабоченность.

— Что ты об этом знаешь, Джо? — раздраженно хмыкнул бессмертный.

— Митос, я наблюдаю за Маком всю жизнь. Я прочел и изучил все, что только можно о его четырехсотлетней истории, — Доусон помедлил и глаза его весело блеснули. — В нем несложно разобраться.

Митос невольно усмехнулся.

— Ну, просвети меня, мудрый ты наш, — он поднялся и отряхнул колени. — Только не здесь. Думаю, тут я все закончил. Давай пройдемся.

Они зашагали по застеленному туманом кладбищу. Отойдя подальше, Митос засунул руки в карманы и спросил:

— И какую же великую правду о Маклауде ты хочешь мне поведать?

— Ты смертен.

«И он так просто об этом говорит…»

Митос нетерпеливо покачал головой:

— Будь так, я давно был бы мертв.

Джо остановился и тяжело оперся о трость.