Всадники апокалипсиса Сальвадора Дали

Великий испанский поэт, прославивший свою страну на весь мир, шел в сопровождении пяти вооруженных фалангистов. Горная дорога пролегала вдоль величественных скал, сосны весело шумели своими зелеными иголками, приветствуя лучшего из испанцев, своего земляка, гордясь тем, что они растут на той же земле, на которой вырос и он. Солнце сияло, согревая испуганного Лорку своим теплом, а ветер тихо шептал: «Не бойся ничего, мы с тобой. Ты наша гордость, достояние страны, и с тобой никто не посмеет ничего сделать». Пожелтевшая трава приветствовала поэта, который столько раз прославлял родную землю во всем мире. Дорога подошла к оврагу.

– Стоять, – раздался голос фалангиста.

Лорка остановился, он смотрел в голубое небо своими большими глазами, в которых сейчас тонуло все бесконечное небо, так любившее его. Пять дул винтовок смотрели на него.

– Прощай, моя бедная Испания, которую я так любил! Прощай, солнце, которое всегда дарило моей стране тепло, прощай, Андалузия!

Он хотел сказать что-то еще, но залпы выстрелов остановили его последнюю речь, пули пробивали его грудь, разрывая свободолюбивое сердце на мелкие клочки.

Картина Дали зашевелилась, страшные пальцы на рисунке вонзились в кость, что-то сильно хрустнуло, содрогнулось. Где-то в тени заплакала иволга.

Прорытые временем лабиринты исчезли – пустыня осталась. Неуемное сердце, источник желаний, иссякло – пустыня осталась. Закатное марево и поцелуи пропали – пустыня осталась. Умолкло, заглохло, остыло, иссякло, исчезло – пустыня осталась.

Глава 24

Уже неделю Дали никого не хотел видеть, заперся в своей мастерской. Гала, понимая, что не в силах ничем помочь мужу, терпеливо ждала, когда боль вытечет из него сама. Сальвадор сидел в одиночестве, лицо его осунулось, он уже несколько дней не ел, душа его горела. И в этот момент к нему незаметно подкралась на цыпочках муза, она легким касание руки закрыла ему глаза. Сальвадор увидел ранний рассвет. Ночь не ушла, а день еще не вступил в свои права. Появилась кромка голубого неба как предвестник света, но темная ночь еще не сдает свои позиции в этом пограничном временном промежутке. В ожидании будущего вся земля начинает приобретать красный оттенок, но еще находится в черном отблеске от уходящего ночного сумрака. Появляется темный жираф, пылающий огнем.

– Что это?! – Дали вскакивает.

– Не волнуйся, – тихо шепчет ему муза, – ты слышишь тайные позывы твоего подсознания. Твой страх вырывается наружу. И темный монстр выходит из твоей души. Он стоит в виде жирафа и горит огнем.

– Но как жираф может гореть? – возмутился Дали.

– Это же не настоящий жираф – это твое воображение, твои мысли, твое настроение, – тихо продолжает шептать муза. – Твой демон начинает понемногу загораться. Это не огонь – это ненависть, злость и агрессия, которые постепенно накапливаются в каждом из нас. Еще немного – и все это вырвется наружу, и тогда жираф вспыхнет всепоглощающим огнем. Монстр еще не вырос, осталось совсем немного, и он взлетит до неба и вспыхнет таким пламенем, что сожжет все вокруг. Теперь представь, что перед тобой стоит дама с изящной фигурой, тонкая и чувствительная натура, она красива и привлекательна. Но что происходит? Посмотри!

На темно-голубом фоне появилась женщина с очень красивой фигурой…

– Что это? – испугался Дали.

Но муза была спокойна.

– У нее нет лица, его сорвали. Посмотри, позади тоже стоит женщина, в руках у нее кусок мяса. Это лицо первой дамы. С нее сорвали кожу, и с головы, и с рук, и теперь она без лица с окровавленными руками ищет свою дорогу.

Посмотри, дамы не могут самостоятельно стоять на ногах, сзади много подпорок. Что это значит?! – муза тихо прошептала: – Это нетерпимость, самовлюбленность и эгоизм, которые ослепляют нас и превращают в послушных и слабых людей. Все это подпитывает наших дьяволов, и, вымещая свою озлобленность на других, мы вскармливаем жирафа. Еще немного, и он понесется в новый день, жестоким огнем сжигая людей заживо.

По коже Дали пробежали мурашки. Он прекрасно представил себе эту картину: жирафа, женщин и панораму времени между ночью и днем.

– Гала! Моя Гала! Иди ко мне! Надевай это платье. Мы будем писать новую картину.

Глава 25

Почти вся Испания пылала в огне, пали Валенсия, Мадрид, осталась только мятежная Каталония, которая еще сопротивлялась Франко, однако силы республиканцев таяли. И вот последний марш интернациональных бригад по центральным улицам Барселоны. Они прощались с Испанией, покидая ее навсегда. Самые горячие сердца со всего мира по призыву совести, бросив свои семьи, работу, учебу, отправились воевать в Испанию на стороне республиканцев, многие из них положили свои головы за свободу этой прекрасной страны, про которую они узнали из книг и картин. Последний парад героев-романтиков, готовых пожертвовать собой за чужую свободу. Вся Барселона вышла провожать их. Многие плакали, понимая, как страшно терять те завоевания республиканцев, которые дались таким трудом. Вместе с интернационалистами уходили миллионы испанцев, спасаясь от жестокости Франко.