Всадники бури

— Я необычайно рад тому, что вижу тебя свободным, Зулгайен, — произнес он. Тон его был почтителен. — И горжусь честью встретиться с тобой! Что ж… — Теплая дружелюбная улыбка коснулась бледных губ отшельника. — Передо мной стоят двое славных мужей, о силе и отваге которых известно всему миру. Ты, Конан, — его глаза встретились с глазами киммерийца, — пришел сюда за обещанной мною помощью.

Конан, соглашаясь, кивнул.

— Ты, Зулгайен, — старец снова взглянул на полководца, — последовал за Конаном. Надеюсь, в благодарность за то, что он вызволил тебя из плена, ты согласишься помочь ему в поисках маленькой вендийской принцессы?!

— Воистину, я сочту это за честь! — достойно ответил Зулгайен. — Но чем же могу я объяснить твою заинтересованность во мне?

В черных глазах йелайского отшельника мелькнули лукавые искорки.

— Я уверен, ты и сам уже догадываешься, в чем истинная причина, — сказал он. — Однако обо всем этом позже. Нам следует быть осторожными, — в его голосе слышался нечто таинственное. — Только в пещере Йелай я буду совершенно уверен, что никто не сможет подслушать нас.

— Но где же пещера? Клянусь Кромом, мы половину суток потратили на то, чтобы отыскать ее, и все тщетно! — горячо недоумевал Конан. — Пусть сейчас же я паду мертвым, если все это не происки сил зла!

При этих словах киммерийца, на губах отшельника показалась едва заметная улыбка, но он ничего не ответил. Только, повернувшись спиной к стоявшим подле него мужам, принялся что-то сосредоточенно бормотать.

И вдруг, словно ведомая какой-то невообразимо огромной силой, от возвышавшейся прямо перед ним скалы отошла толстенная каменная глыба. А вместо нее в той скале обозначился узкий, чернеющий в ночной темноте лаз.

Киммериец и туранец изумленно переглянулись.

— Ступайте за мной, — твердым голосом сказал отшельник.

Все трое прошли в пещеру.

Конан и Зулгайен сели на покрытый невыделанными шкурами настил, а старец принялся разжигать костер.

И скоро теплый оранжевый свет уверенно разлился по каменным стенам грота.

Отшельник повесил над костром медный котел.

— Вот уж никогда бы не подумал, что не смогу отыскать твое убежище, старик! — сказал Конан. — Расскажи нам, что случилось?! Кто связал тебя?

Отшельник грустно улыбнулся.

— Вы узнаете об этом, друзья мои, — тихо произнес он. — Но сперва я расскажу вам, что мне известно о вендийской принцессе.

Глаза обоих сидевших на настиле мужчин загорелись любопытством.

— Сейчас мне действительно известно, кто и с какой целью похитил Насингу, — продолжал старец. — Я уже говорил, что эта девочка обладает огромной магической силой. Она сама еще слишком мала и неспособна оценить ни свою необыкновенную силу, ни те возможности, которые она может ей дать. Между тем люди, искушенные в чародействе, давно уже с алчным блеском в глазах поглядывали в сторону Айодхьи. Насинга — кроткая и добрая девочка, и ее сила могла бы служить благим делам. Но если же… — отшельник вдруг судорожно вздрогнул и тяжко вздохнул. — Нет! — с решительной отчаянностью произнес он. — Ничего плохого не случится! Мы должны вмешаться и помешать силам зла!

— Вендийскую принцессу похитили ведьмы-огнепоклонницы? — тихо спросил Зулгайен.

Старец утвердительно кивнул.

— Главная из них, Серидэя, — говорил он. — Ей известно, — взгляд отшельника обратился к Конану, — что Дэви Жасмина просила тебя отыскать свою похищенную дочь. Черная птица с человеческим ликом, которая преследовала тебя, и была сама Серидэя. И также ей известно, что я вызвался помочь вам в этих поисках. Вот почему сегодня она послала ко мне своих слуг. Но Серидэя ошиблась, косальские ведьмы не могут причинить мне никакого зла. Все, на что они оказались способны, это связать меня и оставить беспомощным. Обратившись птицами, они безжалостно клевали мое тело, чтобы запах свежей крови привлек ко мне диких зверей. В тебе же Серидэя, наверняка, видит более достойного противника, раз сама являлась к тебе.

— Этим утром у меня была еще одна встреча с ней, — сказал киммериец. — Она остановила нас у самых ворот Айодхьи. Скрываясь в твоем обличий, пыталась ввести нас в заблуждение. И мы, признаться, не сразу раскусили ее! Не знаю: тварь это или человек?! — в голосе Конана звучала брезгливая презрительность. — Косальская ведьма! — он хрипло рассмеялся. — Она пыталась убедить нас в том, что Насингу все же похитили туранцы. И я чуть было не поверил ее доводам, если бы не Зулгайен, — киммериец с восхищением взглянул в сторону туранского полководца. — Он не скрывал сомнений относительно причастности Ездигерда к пропаже вендийской принцессы. И сердце подсказывало мне, что Зулгайен прав. А потом… — мускулы на лице Конана напряглись, — потом я узнал эти проклятые зеленые глаза и…