Всадники «Фортуны»

— Да, — кивнула комиссар, — но тогда следует признать, что ванна эта сделана из титанового сплава и имеет три-четыре острых выступа в том месте, о который пришелся удар. Вернее — которым был нанесен удар. Потому что речь, скорее всего, идет о вульгарном кастете. Полицейский протокол на эту тему существует, только неофициальный. Он у меня. Обнародован пока что официальный. Впрочем, гибель Эммы избавила ее от суда: это ведь она установила нитроглицериновую бомбу из вашей коллекции на колесном диске гоночной машины. Кстати! Каким образом она проникла в помещение подземного музея — в которое, как вы утверждаете, и муха пролететь не может? Неужто вы давали этой сильно пьющей особе ключи от своего бункера?

— Нет, конечно! — Гедеоне Кортес выглядел искренне потрясенным, получалось у него просто изумительно. Только верхняя губа стала чуть подрагивать, но до поры это успешно скрывали усы. — Послушайте, миссис комиссар! Я не могу понять, откуда вы взяли версию о насильственной смерти Эммы, но допускаю, что вы правы. Я многое терпел, в том числе — и ее измены. Возможно, кто-либо из парней, которым она морочила голову, решил ей отомстить. Но что до бомбы, то ни взять ее из коллекции, ни — тем более — установить на болиде Эмми не могла!

— Но если я предложу пойти и посмотреть бомбу, вы ведь откажетесь, не правда ли? Конечно, возможно, что у вас их было две. Или все же одна?

«А если все же две? — мельком подумала Айрин. — Нет-нет: уже видно, что это не так! Да и штуковина редкая. Не специально же он их собирал. Ну и что он теперь скажет?»

— Бомб такой системы у меня не было вообще, — продолжая улыбаться, заявил Кортес. — Я о них слышал, разумеется, потому что и мне довелось воевать в Латинской Америке, чего я не скрываю. Но нитроглицериновые бомбы слишком опасны. Я не стал бы рисковать. Так что ваш осведомитель что-то напутал.

— Что вы! В этом он как раз разбирается. И он находился в вашем свеобразном музее не один, можно опросить других свидетелей. Видимо, проводя свою «экскурсию», вы еще не предполагали, что надумаете использовать это необычайное изобретение для убийства. Убийства чужими руками.

Теперь вспышка, прорвавшая красивую маску аргентинца, была куда более явной. Даже его шея пунцово вспыхнула над воротом кимоно, хотя лицо оставалось золотисто-бледным. Глаза на миг выразили настоящую ярость. Потом он опомнился.

— Я понятия не имею, чем был взорван болид. Именно от вас сейчас узнал, что там было какое-то взрывное устройство.

— Это не так, — покачала головой Айрин. — Вы звонили в полицию и чуть ли не в один день со мной получили сведения об отчете экспертной косиссии, которая проверяла смесь паров бензина и нового смазочного масла на взрывоопасность. Вам сообщили, что взрыв произошел вовсе не из-за отверстия в топливном баке, и вы сами тогда произнесли фразу: «Ну, если это так, ищите того, кто установил бомбу на мой болид!» Вы ведь говорили это?

— Возможно. Я, разумеется, был взволнован. Но это не значит, что я имею отношение к этой бомбе. Если вы подозреваете бедняжку Эмму, пройдитесь по ее связям — возможно, кто-то и подтолкнул ее.

— Ее подтолкнули вы! Ларс Веллингтон прекрасно помнит скандал во время приема ваших деловых партнеров. Эмилия тогда почти впрямую обвинила вас в убийстве брата. Она кричала: «Ты нарочно дал мне ту книжонку! И рассказывал, как действует эта дрянь и как вы там, в вашей Аргентине, ее использовали! Думаешь, я не понимаю, для чего ты все это делал?» У Ларри — хорошая память, он все запомнил дословно. После этого, по его словам, Эмму увели. Видимо, тогда вы ее и приговорили. Кстати, Веллингтон ведь тоже отлично знает вашу коллекцию. Он мне ее с увлечением описывал.

— Он вообще — увлекающийся юноша! — мрачно проговорил аргентинец.

— Увлекающийся, но безупречно честный, — уточнила комиссар. — Жаль: когда я с ним беседовала, то еще не знала, о каком именно взрывном устройстве нужно его расспросить. Но не сомневаюсь — он тоже подтвердит, что нитроглицериновая бомба в коллекции была. Так что у меня имеются по крайней мере два свидетеля. Остается осмотреть коллекцию.

Кортес нахмурился:

— Думаете, так легко получить ордер на обыск в моем доме?

— Думаю — очень нелегко. Но если мне понадобится произвести обыск в даже Букингемском дворце, я его произведу. И если я пришла к вам сегодня одна, значит — надеюсь, что вы сами заинтересованы в том, чтобы не чинить препятствий полиции.

«Вот теперь он подумает, что я хочу с ним “договориться!” — она смотрела прямо в сливовые глаза миллиардера и отчетливо видела в них темное окошко банкомата. — Интересно: сам предложит или будет ждать намека? Однако четверть десятого. А времени-то в обрез!»