Всадники со станции Роса

«Не знаю», — подумал Вовка. И вдруг представил себе сказку. Это было как сон, который он увидел, даже не закрывая глаз: в очень черном небе светила яблочная луна и серебристо сверкали звезды, похожие на жестяные пробки от бутылок; свет их запутывался в тонких, как папиросная бумага, маленьких облаках; и под этой луной, под этими звездами и облаками медленно поворачивался громадный шар зеленой планеты. Шар с темными линиями лесов, блестящими пятнами морей и желто-серой пустыней у Северного полюса. По пустыне, звякая бубенцами, тянулся караван зеленых верблюдов, и длинные черные тени их торжественно шагали рядом на песке. Погонщики в халатах и тюрбанах салатного цвета медленно качались на горбах и в полудреме клевали носами, похожими на прыщеватые огурцы. В пустыне не росло ничего, кроме кактусов. Это были зеленые шары и колбасы с длинными колючками. От одного кактуса к другому перебежками крался за караваном светло-зеленый, с темными полосками тигр. Колючки царапали его пыльную шкуру, и тигр мяукал жалобно и сердито, как голодный кот.

Пустыня кончалась на берегу океана, где волны, прозрачные и темные, как бутылочное стекло, лизали с ворчанием глыбы малахита. Вдали от опасных береговых скал прыгали на волнах пузатые корабли, похожие на выдолбленные половинки громадных арбузов. У кораблей были паруса в светлую и темно-зеленую клетку. Отчаянные капитаны, позеленев от натуги, кричали в рупоры непонятные команды. Они плыли открывать неведомые земли.

Эти земли заросли густым тропическим лесом. В чащах орали хриплыми голосами ночные птицы, а на полянах, среди хижин из пальмовых листьев, толпились веселые охотники — лесные жители. Они спорили: пустить к себе отчаянных морских капитанов или с помощью метких стрел предложить им убраться подальше, в свой океан? Самый старый охотник с бородой, похожей на водоросли, говорил, что пусть убираются. Потому что в прошлом году эти капитаны побывали на Острове Табачного Листа и вели себя там совершенно неприлично: они научили местных попугаев ужасным пиратским песням. Теперь все попугаи острова круглыми сутками вопят в лесах:

Мы бесстрашны, как акулы!
Наша жизнь — сплошные каникулы!

— А полярная шапка у этой планеты есть? — придирчиво спросила Лизавета.

— А это что? — Шурка ткнул в светлое пятно на арбузьей макушке.

— Это пустыня, — ревниво сказал Вовка.

— Тогда посмотрим на Южном полюсе, — решил Захар. — Взяли.

Они втроем подняли арбуз над головами и стали похожи на скульптуру соседнего фонтана — ребята с большим мячом.

— Тут, наверно, тоже пустыня, — сказала Лизавета. — Желтое пятно… Ой!

И случилось непоправимое.

«А он не такой уж спелый», — вот что подумал Вовка в первую секунду. И лишь после этого испугался.

Куски арбуза были розовато-красными. Белые и темно-коричневые семечки блестели в них рядами, словно кнопки нового баяна. Ветер заботливо относил в сторону облако пыли, поднявшееся от удара.

— Все… — сказал Шурка.

Вовка стоял и ничего не говорил. Двигаться и говорить было бесполезно. Большая Земля все-таки притянула маленькую Зеленую Планету. А когда планеты сталкиваются, обязательно бывает катастрофа. «Что же теперь делать? — думал он. — Что же теперь делать? Что же теперь?..»

— Здорово попадет? — шепотом спросил Шурка.

— Наверно… — откликнулся Вовка.

— Такая была планета!.. — тихо сказал Талька.

И вдруг Вовка понял, что не боится. Ему было просто очень жаль арбуза. Не арбуза, а планеты. Жаль зеленой сказки, которая разбилась. А больше всего было жаль, что вот сейчас эти мальчишки и Лизавета уйдут и он потащится домой один.

Дома ему, конечно, влетит, но не в этом дело. Была сказка, была игра, были ребята, уже немножко знакомые. Было хорошо.

А сейчас стало плохо…

— Такая хорошая была планета, — снова сказал Талька.

— Перестань хныкать! — приказала Лизавета. И спросила у Вовки: — Сколько он стоит?

— Рубль восемьдесят.

— А у нас только двадцать копеек, — уныло сказал Шурка.

Вовка покачал головой.

— Второй покупать нельзя. Все равно она догадается. По сдаче догадается. Таких больших арбузов больше нет, а если маленький купить, значит, должно денег больше остаться. А у меня мало…

— Кто это «она»? — спросила Лизавета.

— Ну, сестра… Старшая.

— Все сестры такие, — мрачно сказал Захар.

— Умолкни! — сказала Лизавета.

Вовка вздохнул:

— Лучше уж я так… Объясню.

Лизавета молчала.

— Он ведь сам тащил этот арбуз. Без нас, — сказал Шурка.

Лизавета все равно молчала.

— Слушайте, Захаровы! — начал Шурка. — Давайте дотащим до его дома все эти куски. Скажем: нарочно разбили, чтобы легче нести было.

«Значит, у них такая фамилия, — подумал Вовка. — Захар — это Сережка Захаров».

— Понесем! — настаивал Шурка.

— Не городи ерунду, — поморщилась Лизавета.

Вовка понял, что надо что-то сказать.

— Чепуха. Не стоит переживать. — Это получилось у него довольно храбро. Еще он добавил: — Мне даже лучше: не тащить такую тяжесть.

— Ненормальный! — возмутилась Лизавета. — Неужели бы мы дали тебе одному нести?!

Вовке показалось, будто теплая волна прошла по нему.