«Всадники в сверкающей броне»: Военное дело сасанидского Ирана и история римско-персидских войн

Позади них [пехотинцев. — В. Д.] слоны, как перемещающиеся горы, движением своих огромных туш грозили гибелью приближавшимся… (Amm. Marc. XXIV. 6. 8).

В сражении с византийцами при Даре (530) персы также располагались двумя линиями: персидский полководец «поставил против врагов не всех персов, а лишь половину, приказав остальным держаться сзади. Они должны были сменять сражавшихся и со свежими силами нападать на врагов с тем, чтобы все время они сражались поочередно» (Proc. Bell. Pers. I. 14. 29–30). В битве, произошедшей в 576 г. в Армении между византийцами во главе с полководцем Юстинианом и персами под командованием Хосрова Ануширвана, персидские войска также были построены не менее чем двумя линиями; Феофилакт Симокатта, говоря об этом сражении, пишет, что во время решительного натиска ромеев «находящиеся в резерве силы вавилонского войска не знали, что им делать» (Theophyl. III. 14. 8). Таким же образом персидская армия была расположена и в битве при Константине (581): командир персов Тамхосров неосмотрительно вступил в бой в первой линии и был здесь убит (Theophyl. III. 18. 2), т. е. в данном случае боевых линий в персидском войске тоже было не менее двух.

Самую элитную категорию сасанидского войска составлял отряд «бессмертных». В связи со своим статусом и на поле битвы «бессмертные» занимали особое положение: они находились в глубоком резерве, являясь своего рода «неприкосновенным запасом» персидской армии, вступающим в сражение лишь в ситуации крайней необходимости (Proc. Bell Pers. I. 14. 31, 44).

Судя по всему, построение персидской армии перед боем представляло собой в плане сильно вытянутый прямоугольник, имевший прямой сплошной фронт (в отличие от византийцев, иногда сознательно искривлявших свое построение в зависимости от ситуации (Mauric. III. 10)) без каких-либо разрывов между центром и крыльями (Mauric. XI. 2). Чтобы обезопасить себя от неожиданного нападения, персы, как и римляне, зачастую сооружали перед своим фронтом рвы (Theophyl. IV. 9. 5) либо использовали для этих же целей естественные преграды (например, овраги) (Theophyl. II. 8. 8–9).

Как правило, персы избегали первыми начинать открытые сражения и вступали в них лишь в крайнем случае либо будучи полностью уверенными в своем успехе (прежде всего, при подавляющем численном превосходстве над противником). «Аин-Намэ» в связи с этим рекомендует:

И пусть не вступает он [полководец. — В. Д] в бой с войском иначе, как в случае крайней необходимости и в таком положении, когда нельзя избежать сражения… И когда большая часть воинов войска люди испытанные, разумные и храбрые, то самое лучшее для войска, чтобы враг первым напал на него; когда же большинство их неопытны и нельзя избежать боя, то всего лучше войску первому напасть на воинов врага. И не следует войску сражаться с врагом, если число его не превышает в четыре или три раза числа врагов; если же враг нападает на него, то оно может сражаться, если превышает число врагов приблизительно в полтора раза; если же враг вторгается в страну, то могут сражаться и будучи в меньшем числе… И пусть по возможности откладывается война, ведь в ней у сражающихся вызываются дерзкие действия, выказываются козни. Если же нельзя избежать сражения, то пусть сражаются легким оружием…^{42}