«Всадники в сверкающей броне»: Военное дело сасанидского Ирана и история римско-персидских войн

В отличие от своего предшественника, новый император действовал более решительно. Сразу после прихода к власти Юлиан активно готовится к походу против Персии. Весной 363 г. римские боевые части, стоявшие на востоке, получили приказ о начале боевых действий. В соответствии с полученными указаниями они сосредоточились в различных пунктах, ожидая подхода главных сил во главе с Юлианом, который выступил из Антиохии 5 марта 363 г. и в скором времени, соединившись с остальными частями, перешел Евфрат. 27 марта Юлиан был уже в Каллинике. Персидский поход императора Юлиана начался.

Выйдя из Каллиника, армия Юлиана двинулась на юг, вдоль левого берега Евфрата; по пути следования император принял посольство местных арабских вождей, предоставивших ему отряды для выполнения вспомогательных функций. Одновременно прибыл и римский флот, состоявший из 1000 грузовых и 50 военных судов, а также 50 кораблей, приспособленных для наведения переправ, — всего 1100 единиц.

Теперь уже в сопровождении флота Юлиан продолжил движение вдоль Евфрата, пройдя Керкусий, Зайту и Дару. В начале апреля армия римлян переправилась через реку Абору (совр. Хабур), левый приток Евфрата, после чего наведенные мосты по приказу Юлиана сожгли, дабы никто из римлян не помышлял о возвращении назад. Дальше начинались персидские владения, и войска, приняв боевой порядок, стали продвигаться вперед более осторожно. Колонна римлян растянулась на 10 миль, т. е. почти на 15 км; такого огромного войска против Персии Рим не посылал никогда. Флот следовал по реке параллельно армии.

В середине апреля римляне встретили первую вражескую крепость — Анафу, стоявшую на острове посреди Евфрата. Ее гарнизон, поддавшись на уговоры и обещания находившегося в римской армии сасанидского царевича Ормизда, согласился добровольно сдаться. Командиру гарнизона — персу по имени Пузей — было присвоено звание трибуна; население Анафы вывезли в Сирию, а сам город сожгли. После этого армия Юлиана продолжила движение вперед, уничтожая все на своем пути.

Следующими персидскими крепостями на пути Юлиана были Тилута и Ахайяхала. Обе они, подобно Анафе, находились на скалистых островах посреди Евфрата, но, в отличие от Анафы, их защитники не пожелали сдаться немедленно, а заявили, что если римляне, продвигаясь вперед, займут внутренние области Персидского царства, то тогда и они перейдут на сторону победителя. Юлиан, не желая нести напрасные потери, двинулся дальше, пройдя местность под названием Бараксмальха и город Диакиру. Еще через несколько дней произошла первая стычка между войсками Юлиана и персидско-арабским отрядом, в результате которой противники римлян отступили.

Вскоре римляне подошли к мощной персидской крепости Пирисаборе. После нескольких дней осады ее гарнизон, в руках которого осталась лишь цитадель, решил начать переговоры о сдаче крепости; в итоге две с половиной тысячи персов во главе с начальником гарнизона Мамерсидом, получив гарантии личной безопасности, сдались, а сама Пирисабора после разграбления была сожжена. Все это время персы непрестанно беспокоили римское войско внезапными нападениями и обстрелами, зачастую заставая римлян врасплох. Юлиан однажды был вынужден даже применить децимацию, дабы таким путем заставить своих воинов быть более бдительными и осторожными.

Следующим значительным укрепленным пунктом на пути римских войск была Майозамальха. Город был взят в осаду, но ни один из многочисленных штурмов не увенчался успехом. В итоге решили сделать подкоп и через него проникнуть внутрь крепости. Этот план удался, и Майозамальха была взята.

Участник этих событий Аммиан Марцеллин с нескрываемой гордостью и удовлетворением сообщает о жестокости, с которой римляне расправлялись с населением взятой крепости:

Разгневанные победители рубили всех, не различая ни пола, ни возраста; некоторые жители в страхе перед неминуемой гибелью, под угрозой огня с одной стороны и меча — с другой, оплакав свой конец, сами бросались вниз со стен… Так большой и многолюдный город, взятый мощной храбростью римлян, превращен был в прах и развалины. После этого славного дела мы прошли по непрерывному ряду мостов… (Amm. Marc. XXIV. 4. 25, 30, 31).

Из всего гарнизона при штурме крепости уцелело лишь 80 человек во главе со своим командиром Набдатом; взятым в плен персам была дарована жизнь.