Всадники Ветра (СИ)

Прихрамывая, волк пришел к битве и жадно начал искать вожака. Я облегченно вздохнула, когда, наконец, увидела его крупную фигуру. Он работал топором, как дровосек, и мне было ничуть не жаль поваленных «деревьев». Теперь, когда один из воинов Красной страны напал на моего волка, я перестала испытывать к ним ненависть. Во мне жило лишь сожаление. Человек, который в отчаянии собственной слабости бросается на животное, дабы утолить жажду убийства, не стоит ничего кроме жалости.

Как я не пыталась, но разбудить в себе ненависть или прежнее отвращение я не могла. Лишь сожаление, легкая грусть касалась моих мыслей, ну и, конечно, беспокойство за Силенса. Теперь я смотрела на сражение совсем другими глазами, и волк поддерживал меня. Он не осмысливал свое согласие, для волка не существовало дальновидных мыслей, он также не любил убивать просто так. Этот хищник охотился лишь тогда, когда был голоден. Он не задумывалась над тем, чтобы оставить еду про запас, также как и не решался поймать какого-нибудь кролика ради забавы. Поэтому волк совсем не понимал, зачем люди режут друг друга просто так. Он видел, как те закапывали мертвых, значит, они вели охоту не ради еды. Волк сочувствовал людям, но не только воинам Красной страны. Для волка все были одинаковы.

Теперь меня поглощало само сражение. Самоотверженность на лицах солдат, громкие хрипы Бииблэка, отрывистые движение топора в руках Силенса, далекое ржание лошадей, ненавистные плевки верзил из Красной страны, вопли раненых и тихие стоны умирающих. Чарующая музыка охватила меня, я отдалась ей без остатка.

Но глаза неотрывно следили за ним. Волк не сопротивлялся моим желаниям и покорно водил головой из стороны в сторону, едва поспевая за быстрыми движениями Силенса. Восхищение возникло в нас обоих. Я признала в нем мужественного воина, а волк отличного охотника, хотя он морщился из-за бесполезного убийства. Захотелось объяснить ему, почему вожак так поступает. Я никак не могла подобрать слов и мыслей, чтобы передать их волку. Идея прошлась по моему сознанию почти мимолетно. Детеныши! Он защищает детенышей, чтобы стая продолжала развиваться. Волк понял и довольно зарычал.

Но сердце отчаянно сжималось, когда на него кто-нибудь бросался с откровенной злобой. Страх такой я никогда не испытывала раньше, потому что боялась за другого человека. Принц был без обруча, на войне его принадлежность к трону не имела никакого значения. Из хвоста выбились короткие волосы, которые спускались ниже ушей и поэтому плохо держались повязкой. Его куртка с воротником перепачкалась в крови, как и кожаные перчатки, в которых он сжимал рукоять своего верного боевого топора. Лезвие оружия давно приобрело черный цвет. Многие воины шарахались от него, потому что ощущали невиданную силу. Мы с волком невольно отдавали ему свои силы. Принц красиво замахнулся, если вообще может быть красота на поле боя, и застыл, согнувшись. Красная линия на его плече подтвердила мои опасения. Силенса ранили.

Неожиданные крики возле замковой стены заставили меня ненадолго покинуть второго волка, но я легонько продолжала касаться сознания, расплывчато видя перед собой картину сражения. Замок погрузился во тьму. По двору ходили люди, видимо, Шолд собрал поисковый отряд, поэтому я поспешила в замок.

Мой советник стоял на крыльце в привычной позе, скрестив руки на груди, и что-то мрачно объяснял капитану стражи короля. Но тот только разводил руками. До меня донесся обрывок разговора.

— Его величество не приказывал искать принцессу, Шолд, значит, я этого делать не буду, — твердо стоял на своем капитан.

— Но… — Глаза Шолда наткнулись на мои неуверенные шаги, он облегченно вздохнул. — Моя принцесса, — и подал мне руку.

Я виновато покосилась в его сторону и пролепетала что-то невнятное. Капитан стражи короля почтительно поклонился и слишком быстро ушел.

— Моя принцесса, миледи, где вы были? — осмелился спросить Шолд, когда вызвался проводить меня до покоев. По-видимому, он взгромоздил на свои плечи абсолютную заботу обо мне.

— Приходили какие-нибудь вести? От принца, из Королевства? — пропустив его вопрос мимо ушей, резко сказала я.

— Нет, принцесса Эверин, все тихо, — мрачно отозвался он. — Но вам не следует в одиночестве покидать замок.

— Я была не одна. — Неожиданное заявление остановила размеренную походку Шолда.

— А…

— Это не имеет значения, — достаточно грубо прервала я советника и поспешила подняться по лестнице. Что себе удумает Шолд уже не мои проблемы, хотя мне не хотелось бы, чтобы тот решил, будто я изменяю принцу и короне.

Напряжение повисло между мной и советником, когда я остановилась у дверей в свои покои. Он хмуро смотрел на меня, понимая, что не имеет права допрашивать принцессу, но вместе с тем его честь не позволяла откланяться и оставить это дело в покое. Щека у Шолда поддергивалась, дыхание стало практически бесшумным.

— Принцесса…

— Шолд, — опять прервала я. — Я была не одна, но это не значит, что меня сопровождал человек, — сказать полуправду еще не значит солгать.