Всадники Ветра

Чувства мои вздрагивали при каждом шорохе, доносящемся из леса. Глаза напряженно высматривали в вереске и траве желтый взгляд, а сознание так и расстилалось в поиске волков. Способности мои оставляли желать лучшего, так что Динео ничем не могло мне помочь. Я была пуста, как пересохший ручей. «Магии во мне ноль», — удрученно признало мое сознание.

Шудо все чаще и чаще наклонялся в поисках травы, и очень долго пил, когда мы переходили мелкую речушку. Я не испытывала жажды, потому что погода не была такой уж изнурительной. Всего лишь дневные сумерки. Иногда начинал накрапывать дождь, но он чаще всего прекращался так же резко, как и начинался, так что даже погода не останавливала наше шествие. Герцог Фунтай хотел как можно скорее достичь Дейста, столицу Дейстроу.

Когда казалось, что лошади вот-вот выбьются из сил, а жалобы дам и аристократов достигнут критической точки, мой отец велел искать место для ночлега. Грумы мгновенно обогнали кортеж, и скорее вернулись сообщить, что неподалеку есть прекрасная поляна, по окраине которой бежит мелкий ручеек. Наш кортеж обрел второе дыхание и очень быстро достиг места ночлега. Я расседлала Шудо, работая бок о бок с конюшенными мальчиками, стреножила жеребца и оставила у воды, чтобы он мог при желании напиться. Грумы последовали моему мудрому примеру, и вскоре стаскивали бочку с чистой водой с одной из телег.

В небольшом лагере тут же закипела походная жизнь. Поварята развели огонь для большого котла, еще на одном костре грелась вода для чая и умывания для некоторых благочестивых леди. Я же обошлась ледяной прохладой ручейка и была вполне этим удовлетворена. Вскоре до меня донесся запах готовящегося мяса, которое мятежно плавало в кипящей воде. После того, как мясо почти приготовилось, повар со знанием дела добавил соли и пшена. Улыбнувшись, я решила до ужина проведать Уэн.

Я нашла служанку, складывающую мою одежду в сумке. Она предложила мне чистую рубаху, но я решила, что лучше надену ее с утра.

— Миледи, ужин готов, — сообщил мальчик-грум Том, и мы вместе с Уэн отправились к костру.

Пока я отсутствовала, вокруг него образовались удобные места для ужина. На небольшой возвышенности, состоящей из скамеечки и подушек, сидел менестрель и с важным видом настраивал свою арфу, подкручивая, подделывая струны и выверяя нужный звук. Наконец, он довольно улыбнулся, отложил инструмент и принял чашку, наполненную кашей с мясом, и кусок хлеба с добрым ломтем сыра. Довольный арфист причмокивал свой ужин и улыбался мне поверх чашки.

Я устроилась возле отца, получив свою горячую порцию густой похлебки на мясе. Несмотря на всю свою простоту, блюдо получилось на удивление вкусным. Приятный запах мяса, сдобренная маслом каша и почти свежий гречишный хлеб в сочетании давали массу интересных вкусов. Горячий чай с травами стал прекрасным завершением ужина. От еды приятно потяжелело в животе, и мягкое тепло разлилось по всему телу. Онливан взял свою арфу, дождался тишины и начал протяжную песню:

Они не серчают на капризы природы,
И рвут свои  цепи в достижении свободы,
И жаждет их сердце колючего ветра,
Но властью его не поделятся с кем-то.

Я подняла пораженный взгляд на арфиста, но Онливан меня вовсе не замечал, а продолжал свою странную, манящую песню. Дрожь пронзила меня с ног до головы, будто его слова звали меня к себе.

Земля для них потеряла свой цвет,
В лучистых глазах находят тот свет,
Что ярким огнем полыхает в душе,
В их мире нет места для мелких мышей.

С каждой новой строчкой в душе что-то уверенно поднималось, сначала душило, а потом вдохновляло все мое внутреннее «я». Ничего не понимая, я с мольбой глядела на старика, но он упорно не прекращал своей странной песни.

И горы для них будто куча песка,
И ветер давно не режет глаза,
А сила могучая полыхает в руках,
И вовсе неведом обжигающий страх.

Эти строки заставили меня занервничать, а воображение сплестись в невероятный узел. Кто это? Боги? Люди? Птицы? Кто способен на такое? Что это за неведомое чудо, о котором так вдохновенно поет менестрель?

Власть без границ доступна лишь им,
И мы так летать хотим как они…