Всадники Ветра

Я резко села, тяжелые вздохи сотрясали и без того трясущееся тело. Холодный пот заливал глаза, тяжелыми каплями срываясь на колени, туго обтянутые кожей штанов. Проведя рукой по лбу, шее и бедрам, облегченно вздохнула, сетуя на ужасный сон. Но он показался мне настолько реалистичным, что лед металлической змеи до сих пор холодил мою ногу.

Тут из кустов, наконец, появился Алди, заразительно зевнувший. Он по привычке подпер своим боком меня с левой стороны, и я с благодарностью прижалась к теплой шерсти. Вздрогнув от прикосновения Ниллицы, еще больше расслабилась в тесных объятиях двух волков.

В эту ночь наши сознания стали единым целым. Я делила их яркие и живые сны об охоте, просторе и мягкой земле под лапами. Ветер шевелил шерсть между ушами, нёбо щекотал запах дичи, сердце рвалось прочь из груди, навстречу бескрайним просторам, полных охотничьих угодий. Я мчалась, как дикий хищник, приобретя форму волка в их ярком, живом сне. Мои лапы тяжело ударялись о земли и приминали траву, мой хвост распушался, мой язык ловил самые мимолетные запахи, янтарные глаза видели каждое мелкое движение. Забыв о том, кто я есть на самом деле, в ту ночь я целиком и полностью преобразилась в волка, разделив с Нилли и Алди всю полноту их настоящей жизни.

Меня разбудил прохладный ветерок, сумрачный свет едва пробирался на маленькую полянку, но по четкому запаху грозовой тучи, я поняла, что собирается дождь. Поспешно собравшись, почти не поев, мы отправились в путь. Дорога и так предстояла нелегкая, но земля может еще больше размякнуть от дождя. Суетливо оглядываясь, я нашла выход из кустарниковой рощи высотой в человеческий рост, мои ноги звонко зачавкали по слякоти.

Мысли то и дело предательски обращались к Дейсту, но я это объясняла не принцем, а моим любимым Шудо. Но каждый раз приходилось сокрушенно себе признаваться в том, что судьба Силенса интересует гораздо больше, чем душевное состояние вороного жеребца. Но как не были сильны мои попытки, достучаться к его Королевской магии, к сожалению, это не удавалось. Я постоянно натыкалась на что-то, но не совсем осмысливала эти стычки, списывая все на свою неопытность. Магия черпала мои жизненные силы, но я упрямо билась в стены Силенса, в жажде прикосновения к нему, хотя бы мысленно.

Во время одной из таких попыток на меня накатила невообразимая человеческой фантазией сила. От удивления я осела на дорогу, неприятно плюхнувшись в грязь, но решительно этого не замечая. Чье-то огромное, просто бескрайное сознание коснулось меня, точнее это я, по своей неумелости вместо принца Силенса наткнулась на это невероятное нечто. Существо едва ли не поглотило меня, но, вовремя спохватившись, я с усилием закрылась от всякого вторжения Динео, спасаясь трусливым бегством. Я до сих пор задыхалась от сильнейшего контакта, опасаясь даже подниматься на ноги, потому что голова предупредительно кружилась, а темно-зеленая листва вокруг превратилась в единую размазанную кляксу. Кое-как приведя свои истощенные силы в порядок, опираясь о холку Алди, с трудом встала, ощущая себя новорожденным котенком, впервые пробующим свои лапы.

Мир для меня стал таким же удивительно новым, как и способность ходить. Надобность же делать вздохи вообще выглядела абсурдной, но Ниллица с тревогой убедила, что в противном случае я просто умру. С нескрываемым энтузиазмом я оглядывалась по сторонам, словно мои глаза никогда в жизни не видели зеленых листьев, грязи и серых волков. Воспоминания и знания возвращались постепенно. В чистое сознание вливалось все то, что было насильно отобрано этим огромным существом. Я с детским страхом принимала назад то, что по праву принадлежало мне. Когда в меня ворвалось воспоминание о чувствах к Силенсу, я с усилием попыталась вытолкнуть их назад, но любовь к принцу гноившейся занозой засело в моем постепенно крепнувшем после его предательства сердце.

Путь стал первой тропой в жизни, в этом пытался убедить меня мой разум, но когда я вновь превратилась в целостного и помнящего свое прошлое человека, категорически отмахнула эту мысль в сторону. Пустой желудок болезненно сжимался от подступающего голода, но я упрямо шла вперед потому, что инстинкт тащил туда, где, по словам Роупа, была моя судьба.

Вспомнив о парнишке, я безрассудно потянулась к нему, окончательно позабыв прикосновение огромного сознания. После долгого пути в компании волков человеческое общение стало необходимым атрибутом кончившегося дня.

Впервые я застала Роупа не в его доме. Парнишка сидел на травянистом склоне, подтянув колени к подбородку, и загадочным взглядом блуждал по просторам. Но я не видела ничего, кроме парня и кусочка холма, который он занимал. Все остальное проваливалось черную тень.

— Роуп, — позвала я. Парнишка со счастливой улыбкой повернулся в мою сторону и вдруг побледнел. — Что такое?