Всадники Ветра

Молодость Светлистой из легенды вдруг предстала в ином свете. Роуп говорил, что Иной до сих пор жив, но страдает от одиночества. А что если, когда новый Авлонга приходит в Семью, Иные делятся с ними своим долголетием? Ведь Морп давно охранял интересы людей Динео, никто бы не взялся с уверенностью указать его возраст. Печать десятков лет на лице не могла скрыться под внешней молодостью, старость потихоньку подбиралась к Авлонге, но медленнее, чем к обычному человеку. Что стоило Морпу переживать все то, что случалось в этой деревне? Сколько Иных он видел и почему так пламенно охраняет их тайну даже от новых людей, таких как я. Что заставляло этого человека верно служить кому-то, почти забывая о собственных желаниях. Неужели только дарованное долголетие? Или причина таилась не здесь? Схожесть с Бииблэком усилилась не только общими чертами, но и той спокойной уверенностью, в которой мой принц находил собственное утешение. Этому человеку не нужно было признание его мудрости, он сам прекрасно это знал, и нес это знание с честью и гордостью, резкими чертами выдававшими его страдания. Что-то таинственное, а, может быть, до абсурда понятное было в Морпе. Авлонга своего народа, тот, что стоял главным над всеми, но употреблял не власть, а растрачивал душу ради этих людей. Если моя борьба с серебряной цепью была настолько сильной, то, что испытал Морп, встретившись с Золотом? Наверняка, мощь этого Хлыста превосходила возможности других. Насколько сильным нужно было быть самому, чтобы удерживать его в руках? Морп под внешней сдержанностью и мудростью таил в себе пламя, которое спалило бы и меня, и Роупа, и весь этот дом до последней щепки. Магия завибрировала в моем сознании, когда истина выплыла на поверхность. Тугие волны звонко разбивались о мои щеки, но, казалось, никто больше не замечает этого. А Динео все омывал меня, когда я настраивалась на силу Хлыста нашего Авлонги, возникло какое-то притягивающее напряжение, которое кололо до самой души. Лицо Морпа странно насторожилось, он нервно потер свои руки, переплетая пальцы. Мой взгляд расфокусировался, рассеиваясь, но все равно мужчина стоял перед глазами — просто смутное пятно. Но одна яркая точка горела на его руке, ярким лучом она пробивала тьму, которая заменила мне привычные декорации. Наконец, удалось поймать фокус, и на среднем пальце Морпа я увидела печатку — нечто среднее между тонкой цепочкой и кольцом.

Я не ожидала, что Хлыст Авлонги примет такую изобретательную форму, не предполагала, что цепь может уменьшиться до таких почти ничтожных размеров. Она сама выбрала это место, так же как и серебряная змея теперь привычно обвивала мою талию. Это не являлось предметом туалета или украшением в случае Морпа, но они прочно примостились на выбранном участке тела. Роуп так и не смог объяснить мне это свойство Хлыста, хотя очень старался. Он говорил, что маскировку обнаружить никто никогда не пытался, ведь все и так ощущали Динео, если люди с магическими способностями появлялись в деревне.

— Что это ты сделала? — заинтересовался Морп, опустив взгляд на золотой перстень, что только что обозначился на его пальце для моего зрения. Желтая змейка соскользнула с руки, несколько увеличилась в размерах, и все в комнате немного удивились появлению Хлыста Авлонги.

— Я просто посмотрела, — туманно отозвалась я, пораженная бьющей ключом силой, что переливалась от одного звенья к другому. Блестящая поверхность была изукрашена непонятными мне письменами, подобные присутствовали и на моей цепи, но только Хлыст Авлонги трансформировался под эти символы. Складывалось впечатление, что звенья состоят из букв — резные боковые части, сплавленные между собой, все они представляли собой длинный рассказ на древнем языке.

— Да, и о… — Морп вовремя закрыл рот, ощутив разгоревшееся любопытство Круэл, которая непонимающе переводила взгляд то на меня, то на Хлыст Авлонги.

Круэл уязвлено поджала губы, Лимма нервно посмотрела на брата, но Роуп ответил ей кривой саркастической улыбкой. Он один из всех знал мой секрет, хотя я до сих пор сомневалась, что это такое — видеть спрятанные Хлысты. По незаметному знаку Авлонги Наставница и ее ученица поднялись из-за стола и без прощальных слов, накинув плащи, покинули дом Морпа. Мужчина только покачал головой, словно признал, что действительно ошибся, это было не свойственно для его мудрости и рассудительности. В глазах его будто читалось, что он неуверен в выборе Иных. Я покачала головой, и Морп удивленно раскрыл рот, так, словно я проникла в его мысли и совершенно случайно ответила на невысказанную мысль. Масса эмоций пробежалась по разглаженному лицу, резко выделяя пролегшие морщины, он как-то сразу постарел.

— О, значит, легенды о Серебре не лгут, — вдохновенно проговорил он, расслабившись. — Оно и правда видит истину.

— Я не совсем понимаю, о чем вы, — уязвлено заявила я, вздергивая подбородок, краем глаза замечая довольную ухмылку Роупа.