Всё будет хорошо, мы все умрём!

Сергей Аман Всё будет хорошо, мы все умрём!

* * *

«Маркс, Фрейд, Христос – любая система окажется концлагерем, если принимать её полностью и без иронии».

Андрей Гусев, «Мир по Новикову»

Автор хочет заметить, что действительные имена, адреса, пароли и явки в представленном вашему вниманию почти документальном повествовании изменены до неузнаваемости, хотя в этом нет нужды, потому как все персонажи и места действия, выведенные в нём, никакой исторической роли не играют и на неё даже не претендуют. Конечно, узнавшие себя и решившие, что изображены они в неподобающем виде, могут подать на автора в суд, но вот тут-то он и вправе сказать: «А у меня с вашим ФИО может совпасть целое трио!», намекая этой замысловатостью, что перемешал он в использованных фамилиях, именах и отчествах не только исходные паспортные данные, но и характерные особенности как минимум трёх разных «исполнителей ролей». Вот и поди разберись. Мол, любые совпадения фактов или имён исключительно случайны. Как случайны сочетания разноцветных стёклышек внутри крутящегося калейдоскопа, которые изредка, как ни крути, вдруг возьмут да и повторятся. И он, автор, в этом явно неповинен. Да, впрочем, что с него, с автора, взять, когда он и самого себя называет не по имени, а каким-то Бомбилой…

Бомбила

Бомбилы бывают разные. Я бомблю недавно и по нужде, но уже успел вывести такое умозаключение: самые скупые клиенты – кавказцы и негры. Мало того, что будут торговаться за каждый полтинник, но ещё и потребуют, чтобы ты их подвёз к самому подъезду. Самые щедрые – русские, однако, будто подтверждая иностранный тезис о загадочной русской душе, сбегали от меня, не заплатив, тоже именно русские.

Что тут далеко ходить, вот только сегодня один такой меня на три стольника нагрел. Худой длинноногий курчавый козёл, сбежавший не заплатив.

Дело было около двух ночи, когда я вдруг решил проехаться по району. Я взял его недалеко от метро «Перово» до Дмитровского шоссе за триста рублей. Этого, конечно, было мало, но он был первым в этот выезд, а первому по таксистским суевериям не отказывают, фарта не будет, да я к тому же никогда и не торгуюсь. Если совсем не в жилу, просто отказываюсь везти.

Мы летели по пустому ночью МКАДу, и я прикидывал, сколько с этими тремястами у меня получится сегодня и за что я завтра смогу заплатить. Только за коммунальные услуги горячо любимой жилищно-эксплуатационной конторе за мою однушку в хрущобе надо было отстегнуть почти полторы тысячи. Плюс телефон с интернетом. Плюс бензин. Да и жратвы надо купить. Тем более Лина должна приехать. В общем на круг выходило, что в ближайшие три дня у меня уйдёт тыщи три, как минимум. А на кармане только пятихатка. Тут мы повернули на Дмитровку, и он стал объяснять, куда ехать.

Долго по его указке колесили по улочкам. Потом он сказал: «Вот здесь остановите», – и я тормознул. Выйти он не мог, так как против задней двери, где он сидел, оказался столб. Я встал около него без задней мысли, мол, пока не заплатит – дверь не откроет, само так получилось. Вдруг он попросил подвезти его к аптеке, чтобы ему купить лекарство. А аптека вон она, пятьдесят метров назад, я, когда ещё подъезжал, заметил светящийся зелёный крест и вывеску. Я сдал задним ходом к аптеке и только затормозил – он тут же выскочил и дунул сразу во все свои длинные ноги. А я-то ведь, подтупевший уже к этому времени суток, даже не подумал: «Какая аптека в три часа ночи?» И довольно спокойно отреагировал на побег, так как сразу понял, что к чему. Не бежать же за ним. И нога болит, и пока отстегнёшь ремень безопасности да из салона своей старенькой «шестёрки» выползешь, его и след простынет. Я сразу развернулся и поехал обратно. И, конечно, заплутал. Вот так всегда, как выеду из своего района.

Мотался, матерясь, часа полтора по пустынным улицам, всё время попадая на какие-то незнакомые мне места, пока не вы ехал на Третье кольцо и через центр доехал до шоссе Энтузиастов. Так что «наварил» я в эту ночь здорово. Одного только бензина сжёг рублей на двести. А нервов сколько сжёг? Ты понимаешь, козёл длинноногий, что ты теперь на всю жизнь останешься козлом, педераст онанистический? Это я ему – козлу этому. Ну да ладно – сам дурак. Умнее буду. Не стал больше никого ловить, поехал сразу домой, выпил со злости и завалился спать.

С утра тоже дела не фонтан. Весь день сидел за компом – искал работу. Вышел только хлеба да картошки купить, она к концу лета подешевела, консервы ещё пока у меня есть. Две сотни на вечер оставил – заправиться перед выездом. Осталась сотня с мелочью на развод.