Все будет хорошо... (СИ)

Замерли, напряжённо сканируя прстранство…

Снова рывок. Шаттл содрогнулся, выпуская смертоносную для всех корабельных Искинов нейросеть.

А потом — стремительный уход, на максимально возможной скорости. Только тогда, когда Элю "заштормило", Искин немного снизил скорость.

Эле в руку толкнулся стакан, принесённый биоником.

— Госпожа, вам необходимо выпить этот стабилизатор. Он не позволит органам внутреннего таза прийти в тонус. Нам сейчас нельзя останавливаться. Но, если у вас начнуться схватки, я вынужден буду это сделать!

— Да о чём ты говоришь! Я что — не понимаю!? — Эля, с трудом держа в дрожжащих руках холодный стакан, быстро выпила пресно-терпкую жидкость.

Сразу стало легче. Давящая, навязчивая головная боль пропала. Живот уже не был каменно-горячим. Сознание — стало четким и спокойным.

— Ух, — Кларк откинулся в кресле, закидывая руки за голову, — Кажется оторвались!

— Вероятность абсолютного ухода от погони сейчас — восемьдесят два процента, — проинформировал нас Искин.

— А что с Калерией и остальными? Можно выянить? — сама не замечая того, что просительно сложила перед собой ладошки, взмолилась Элеонора.

— Бионики уже взяли у всех образцы крови. Я сейчас работаю над ними. Как только вычислю формулу, приступлю к синтезу антидота. — доложился исполнительный Искин.

— Они в опасности?

— Да. Опасность около пятидесяти восьми процентов за то, что они все самостоятельно не смогут проснуться, — долодил бортовой разум.

— Как эта гадость попала сюда? — продолжала Эля допрос Искина.

— Я проанализировал все записи и пришел к однозначному выводу. Вино на борт принесли уже отравленным. Причём, вносили только разумные, находящиеся в списке допуска. Это значит — кто-то обманул их и подменил продукты на поверхности планеты. Сейчас я проверяю все находящиеся на борту продукты и жидкости. В том числе и лекарственные средства.

Действительно, бионики бесшумно-деловито мелькали тут и там…

— Мы можем предупредить моих супругов, или мужа Калерии о том, что случилось?

— Нет. Это не безопасно. Нам сейчас нельзя выходить из режима тишины. — воспротивился Искин.

— И всё же… надо хоть кого-нибудь поставить в известность, — поддержал Элю Кларк.

— Скоро я уйду в новый гипер. Перед прыжком, я выпущу ракету с записью произошедшего. Она доставит её к нэру Эльтассу. А теперь, госпожа, вам надо спать. Режим не отменялся.

— Уже сплю, — устраиваясь поудобнее, Эля, незаметно для себя уснула…

***

А тем временем, в рубке близнеца-шаттла, бесновалась та самая старуха, что шипела проклятия на планете:

— Как?! Как вы, выпердыши гроха, могли упустить их?! Ловушка была идеальной! Как такое могло получиться!? Вы все пойдете на корм моему зверьку!

— Госпожа, это не вероятно. Но они сделали то, чего нельзя было делать! — из строя вытянувшихся в струнку у стены, боевиков, выступил слащаво-красивый молодой мужчина. Черные волосы, в беспорядке разметались, обрамляя "анимешное" лицо, где на белоснежной коже, яркими пятнами выделялись идеально очерченные черные брови, алый, капризно изогнутый рот, и…. блекло-жёлтые глаза. Худощавое тело облегал глянцево-чёрный скафандр, подчёркивающий идеальное сложение. — По нашим расчетам, они не могли так просто уйти в гипер. Да ещё и не один раз! Это вредно для хозяйки шаттла. И Искин не мог этого сделать!

— Но он сделал! — уже спокойнее проворчала старуха, облизывая похотливым взглядом фигуру собеседника, — Это значит — манит — не приоритет!

— Госпожа, всё немного не так… — брюнет скользнул к старухе, обнимая её за щиколотки, — Манит для шаттла — безусловный приоритет! Но мы не предусмотрели базовые установки. Для матриарха главное — чтобы её манит не попала в руки к тем, кто может причинить ей страдания. И тут приоритет — жизнь манит. Жизнь женщины, а не её ребёнка! Вот в чём был мой недочёт! Простите меня…

— Ну… ну ладно… — старуха смягчилась, подставляясь под смелые ласки любовника, — Вы все! ВОН!

Боевики, вытирая холодный пот с бледных лиц и затылков, мгновенно освободили помещение.

— Ну а нам с тобой, пупсик, есть чем заняться в ближайшие часы… — старуха рывком распахнула комбинезон своего любовника, алчно добираясь до полуэрегированного члена.

— Как скажет госпожа моего тела, — проворковал брюнет, прикрывая, словно от наслаждения, свои странные глаза.

В которых плескалось отвращение и к себе и к той, которой он не имел права отказать.

А вскоре, в тишине кубрика раздались не двусмысленные стоны наслаждени.

Неясные звуки, исторгаемые из горла старухи… в которых только привычный слух невольного любовника мог разобрать слова:

— Ммм… да… ДА! ТАК! Ещё! Ах…. ты лучше всех! Любимый мой! Единственный!..Моррок!

Проснувшись, Эля не сразу сообразила — где она находится. А вспомнив, со стоном сжала гудящую голову у висков, руками:

— Ооо! Мамочки! За что мне это?! Берт, Мрак, Эльтасс… они там с ума сходят! Ох-я-ж-дура! Прибить меня мало! Авантюристка хренова! О… как же мне плохо…

Женщина с трудом встала и тут же попала в сильные, бережные руки биоников. Где её вывернуло в жесточайшем приступе обратной перистальтики.