Все, что я хотела сказать

Возможность снова быть с Уитом, а тем более в самом деле чувствовать себя счастливой рядом с ним среди других людей, у всех на виду, похожа на обман, будто он никогда не уходил. Он держит меня за руку, пока мы гуляем по улицам Парижа, будто боится, что навсегда потеряет меня, если отпустит.

Не знаю, возможно, он правда испытывает такие чувства. В один миг мы были вместе, а в следующий меня уже и след простыл.

Навсегда.

Монти весь день без конца шлет мне сообщения, но я не отвечаю. Я злюсь на него. Все это время он сознательно продумывал с Уитом план у меня за спиной, и, хотя я не жалуюсь на общество Уита, мне все же больно оттого, что меня обманул единственный мой друг из прежней жизни.

Так он лишь доказал, что ничем не лучше остальных. Легко поддается влиянию денег и власти – двух рычагов давления, к которым прибегает Уит.

Весь день Уит уводит меня в темные уголки или потаенные места. В густую рощу. Всюду утаскивает в темноту, целует и находит руками места на моем теле, которые ноют от боли. Между ног. На груди. Гладит спину, ягодицы. Трахает меня возле кирпичной стены прямо в сердце Парижа в маленькой нише, которая создает ощущение уединения, хотя на самом деле это не так. Заставляет опуститься перед ним на колени в темном, закрытом уголке Лувра. Это казалось мне неправильным, будто мы оскверняем священное место, но ему было все равно. Он был настойчив.

И каждый раз он заставлял меня кончить.

К вечеру мы оказываемся в красивом кафе на берегу Сены, выпиваем и едим легкие закуски в лучах заходящего солнца. Становится прохладно, и я рада, что надела черный кардиган, который Уит велел вместе с платьем принести в номер из бутика, расположенного в отеле, пока я принимала душ, а с ним и комплект белья из шелка и кружева. Мне было нечего надеть, кроме того возмутительного платья, не было даже белья, и меня поразило, что Уит обо всем подумал. Даже о свитере.

Телефон Уита вибрирует, и он с улыбкой читает сообщение, а потом отправляет ответ.

– Ты игнорируешь Монтгомери, и ему это не нравится. Говорит, что завидует моему члену, – сообщает Уит. – Раз ты уделяешь ему все свое внимание.

– Монти, наверное, сам его хочет, – бормочу я себе под нос, чувствуя себя мелочной. И вздыхаю, тут же пожалев о сказанном. Я это не всерьез.

– Я сказал ему, что ты на него злишься, поэтому и не отвечаешь, – говорит Уит.

– Так и есть. Я злюсь на него. – Я делаю глоток вина, жалея, что оно не слишком крепкое. – Мне неприятно, что он меня обманул.

– Он сделал это ради тебя. – Уит протягивает руку через стол и накрывает мою ладонь своей большой теплой ладонью. – Знал, что ты по мне скучаешь.

– Нет, ради тебя. – Я бросаю на него взгляд из-под ресниц. – Я ни разу не говорила Монти, что скучаю по тебе.

Уит второй рукой хватается за грудь.

– Я оскорблен.

– Я вообще никогда о тебе не говорила. – Я пожимаю плечами и убираю ладонь из-под его руки. – Было слишком больно о тебе думать.

Он внимательно смотрит на меня, солнечный свет падает на его лицо, подчеркивая эту дурацкую мужественную красоту. И почему мне непременно надо было влюбиться в такого невыносимо шикарного парня? От одного взгляда на него щемит сердце. А зная, на что он способен и какую власть имеет надо мной, я сохраняю бдительность.

Мне не хочется ему в этом признаваться.

– Я здесь. Хочу присутствовать в твоей жизни. Мне все равно, что ты совершила в прошлом или что произошло между тобой и твоим сводным братом. – Он наклоняется ближе, но я остаюсь неподвижной. Слишком потрясена его заявлением. Мы никогда не говорили о моем прошлом, и он не упоминал о том, что читал мой проклятый дневник, который сейчас лежит в его гостиничном номере. Я бы сожгла эту вещицу, если бы могла. – Я хочу, чтобы ты вернулась со мной домой.

Он говорит так серьезно, а выражение его лица такое искреннее, что у меня разрывается сердце.

– Я не могу.

– Почему? – И вот его голос меняется. Становится низким и властным, будто он не примет никакой ответ кроме того, который ожидает. – Это же разумно, Саммер. Поедем со мной домой. Давай вместе поселимся в Нью-Йорке. Ты сможешь изучать там историю искусств. Сможешь делать все, что захочешь. Тебе не придется работать. Можешь хоть весь день стоять на коленях и без конца мне отсасывать. Я жаловаться не буду.

Уит улыбается.

Я хмурюсь.

Его улыбка меркнет, и, подавшись вперед, он заправляет прядь волос мне за ухо.

– Я проделал такой путь не для того, чтобы ты меня отвергла, Сэвадж. Я рассчитываю, что ты вернешься со мной домой.

– Ты не можешь просто заявиться в другую страну и требовать, чтобы я поступала по твоей указке, – иронично замечаю я. – У меня свое жилье и договор аренды, который я не могу расторгнуть. Я учусь. У меня есть работа. Друзья. Любимые ежедневные занятия. Установленный ритм жизни. Мне здесь нравится.

– Ты кого-то встретила? Дело в этом? – Выражение его лица становится свирепым, и Уит пытается его контролировать, но тщетно. Я вижу ревность и злость в его взгляде.