Все, что мне нужно

— Если меня слишком много рядом, это может стать твоим провалом.

— Или лучшим, что когда-либо случалось со мной.

Мое сердце останавливается на миллисекунду, но затем ускоряется. Оно движется слишком быстро, и я чувствую, что вот-вот вырвется из моей груди.

Мои губы приоткрываются, но по какой-то причине не могу заставить себя ничего сказать. К счастью, ТиДжей высказывается.

— Ты всю игру смотрела?

— Я это сделала и услышала кое-что очень интересное.

Он откидывается назад, кладет локоть на подлокотник и подпирает подбородок костяшками пальцев.

— Ах, да? Что ты слышала?

Я делаю шаг вперед, скрещивая руки на груди.

— Кое-что о великой пользе персиков.

Его щека дергается.

— Знаешь, я тоже слышал то же самое. На самом деле у меня был один в тот день перед игрой. Действительно дал мне импульс и все такое.

— И все?

Я ухмыляюсь.

— И все, — подтверждает он.

Мы ничего не говорим, только улыбаемся друг другу, позволяя тишине задержаться, но через мгновение он встает.

— Я много думал, и есть кое-что, что мне действительно хочется сказать.

— Ага?

ТиДжей выдыхает, потирая затылок ладонью. Он… он выглядит нервным?

— Я много думал о нас и…

Он поджимает губы, когда Феникс шевелится во сне. Малыш перекатывается на другой бок, что-то бормоча при этом. Мы оба все еще смотрим на него, надеясь всеми фибрами нашего существа, что он не проснется, потому что оба знаем, что он не заснет снова, если это сделает.

Как только Феникс перестает двигаться и бормотать, мы вздыхаем с облегчением и смотрим друг на друга. Никто из нас не должен произносить вслух то, что думаем.

— Давай уйдем отсюда, пока он не проснулся.

Мы медленно и тихо выползаем из его спальни, закрывая за собой дверь.

— Это было близко, — тихо посмеиваюсь я. — Так о чем ты говорил?

— Я… ты хочешь спать?

— Нет, думаю, что сейчас я даже бодрее, чем раньше.

— Как твои навыки игры в бильярд?

— Ни хрена. Ты соврала мне.

Рот ТиДжея открыт, брови сведены вместе, выражение лица полно недоверия, когда он наблюдает, как шар номер 8 плавно погружается в лузу.

Я пытаюсь вести себя безразлично к победе во второй раз, но не могу сдержать самодовольную улыбку на лице.

— Как же так?

ТиДжей сидит на краю стола, скрестив руки на груди.

— Я спросил тебя, каковы твои навыки игры, и ты ответила: «Все нормально, но на самом деле я не так уж хороша», — он повторяет мои слова, подражая моему голосу. — Нет, конечно, ты не так уж и хороша. Ты чертовски великолепна.

После того, как мы вышли из комнаты Феникса, ТиДжей отвёл меня в его домик у бассейна. Там у него есть не только бильярдный стол, но и несколько других игр, маленькая — не уверена, что стоит ее даже так называть, поскольку она почти размером с кухню в их доме — кухня и гостиная. Крошечный домик такой же красивый, как и его настоящий дом.

Безумие думать, что он провел здесь все свое детство, прожив лучшую жизнь.

Я издеваюсь.

— Я так не говорила, и это правда.

— Хорошо. Ты победила меня дважды, и этого больше никогда не произойдет.

— Я бы не стала, если бы ты не относился ко мне так легко.

— Я не…

Я прервала его пристальным взглядом.

— Да ты это сделал.

Его губы сжались, и он поднял руки, сдаваясь.

— Ладно, возможно, так было в начале.

— Видишь… подожди, это было? Я победила тебя дважды. Просто признай, что ты был со мной снисходителен, и мы сможем сделать это снова, и я смогу победить тебя честно.

— Я был. Вначале я относился к тебе снисходительно, но во второй раз этого не делал.

— Ты так меня бесишь, знаешь это? — возмущаюсь я и тычу его твердый живот кончиком кия, оставляя следы мела на рубашке. — Просто признай это, или боишься, что я снова тебя побью?

Я выгибаю бровь, продолжая тыкать его, пока ТиДжей не обхватывает рукой верхнюю часть бильярдного кия и крепко не удерживает ее на месте.

Беззаботное, игривое выражение его лица сменяется серьезным, а глаза темнеют.

— Поверь мне, ты не хочешь, чтобы я был честен, и я закончил. Давай сыграем во что-нибудь другое.

Поскольку я упряма, то снова прижимаю кий к его груди.

— Нет, я не хочу играть ни во что другое, пока ты не будешь честен.

ТиДжей впивается зубами в нижнюю губу, качает головой и резко дышит.

— Отлично, — на этот раз он тянет кий под мышку, увлекая и меня. — Я был честен, когда сказал, что в первом раунде с тобой было легко, но во второй раз я отвлекся.

Он тянет его снова, и я ничего не делаю, чтобы остановить это.

— И поскольку ты не хочешь ничего, кроме правды, я не буду преуменьшать свои мысли.

Я киваю, не в силах дышать от того, насколько густым и горячим кажется воздух.

— Я отвлекался, потому что каждый раз, когда ты наклонялась, я изо всех сил старался не смотреть на твою задницу и не возбуждаться.

Его глаза нагло скользят по моему телу, прежде чем снова подняться вверх.

— Я изо всех сил старался не представлять, как буду трахать тебя на этом бильярдном столе.

Он тянет кий так, что между нами почти не остается места.

Мои руки становятся скользкими от пота, а бедра сжимаются, когда его слова рисуют в моей голове очень грязную картину.